Мария Кондратова - Ночная Мышь, или Первый полет

Правда, у него есть Мышь… Но она, по всему видно, мечтает — о-хо-хо… совсем не о море…

Лучшим лекарством и от печальных мыслей, и от разбитых лап был сон. Верёвочный Заяц никогда не видел во сне апельсинов, коров и банок с малиновым вареньем. Ему снилось только море. Море, которого он ни разу в жизни не видел.

Поздно вечером, когда на небо огромной жёлтой улиткой выползла полная луна, Заяц давно уже спал крепким военно-морским сном. А Мышь?.. Мышь собиралась в разведку. Наученная горьким опытом предыдущей ночи, она решила оставить дома большую жёлтую шляпу. Уж больно много с нею было хлопот.

Медных пестиков в доме, к сожалению, больше не было. Но кроха вспомнила рассказ Зайца о том, как однажды он спасся от лисы, швырнув ей в морду пригоршню молотого перца, и на всякий случай рассовала по карманам пакетики с пряностями, а за пазуху сунула серебряную перечницу. Она была холодная, округлая и приятно увесистая на ощупь. Кроме того, она захватила с собою ещё пару горстей гнилушек на случай, если придётся что-нибудь пометить или осветить. (Как известно, гнилушки светятся в темноте ровным зеленоватым светом). На этом сборы были окончены.

Встреча с Птахом была назначена в полночь под бизань-мачтой. По правде говоря, Мышь сомневалась, что её маленький приятель прилетит, — всё-таки гнездо не домик, из него не так-то просто выбраться незамеченным.

Но когда Ночная непоседа подкралась к сосне, птенец уже был там и нетерпеливо скакал по выступающим из земли корням. Над головой у него, поскрипывая, качались и кружились верёвочные лестницы и канаты, похожие на щупальца огромного осьминога, и тихонько гудел спрятанный в ветвях парус.

— Я тебя уже битый час жду! — возмущённо засвистел Птах. — Тоже мне, разведчик называется, в разведчике главное — точность!

— У нас часы остановились, — тихонько буркнула Мышь, ей было обидно, что настоящим разведчиком показал себя кто-то другой. Пусть даже и Птах.

Большим животным (и не только животным) часто кажется, что уж им-то известно всё, и потому они пренебрежительно поглядывают на малышей. Дескать, ну что эдакая кроха — от горшка два вершка — может знать?

Считается даже, что быть большим и сильным и быть правым — это практически одно и то же. Глупейшее заблуждение! Ну что известно слону о жизни муравья? Ровным счетом ничего. Но значит ли это, что Муравьёв на свете не существует, раз их нельзя обнаружить с высоты жизненного опыта слона?..

Большие ловко управляются со множеством громоздких и бесполезных вещей, а малым мира сего хорошо знакомы мириады крохотных существ и микроскопических предметов. Единственную снежинку, зацепившуюся за рукав, можно разглядывать так же долго, как огромную снежную гору. Всё зависит от точки зрения.

Большие звери Нечаянного Леса много лет строили догадки: где же скрывается Мелкое-Вредоносное-Создание (ведь они смотрели на него свысока, а много ли свысока разглядишь?..) Но для Птаха и Ночной Мыши, крох-невеличек, в этом не было никакого секрета. Мышь совершенно точно знала, что оно, Создание, уже давно забросило свой колоколец, и теперь живёт в одном из старых пней неподалеку от молодого орешника. А Птах знал даже, под каким именно пнём обитает Мелкое-Вредоносное. Так что в разведку наши друзья шли вовсе не наугад.

Несколько минут они молча и сосредоточенно продирались сквозь кустарник — это был самый короткий путь. Первым не выдержал Птах.

— Послушай, — пискнул он, — а ты действительно считаешь… ну… что всё это очень плохо?..

— Что всё? — уточнила Мышь.

— Ну… то, что написано в этих листках.

— Да, — с необычной для неё лаконичностью ответила Мышь, но птенец не унимался.

— Обычно коровы не живут в лесу, — продолжал он, старательно делая ударение на слове «обычно». — Может быть, Икке на самом деле лучше жить… э-э-э… в каком-нибудь другом месте.

— Вот как?! А может, ещё лучше, чтобы и я на свет не рождалась?! — гневно поинтересовалась Мышь и остановилась, требуя немедленного ответа.

— Ну, что ты?! — заволновался Птах. — Как тебе такое даже в голову могло прийти?.. Ты такая… Ты просто замечательная…

— Да, я замечательная, — не стала спорить маленькая воительница за справедливость. — Замечательная, но не обычная. Обычные ночные мыши — летают, а обычные зайцы читают книги о вкусной и здоровой капусте! — голосом, дрожащим от негодования выпалила Мышь, — так что если тебе нужны обычные и нормальные друзья, то извини… — она отвернулась, возмущённо топнула лапой и поспешила прочь от птенца. Безмерно огорчённый Птах летел за ней следом и причитал: