Отфрид Пройслер - И снова Хотценплотц

Присев к столу, вдова осторожно притянула к себе магический кристалл.

— Вы знаете, где сейчас Касперль и Сеппель?

Вахмистр кинул взгляд на часы.

— Без десяти девять. Они, наверное, уже у моста.

— Замечательно, этого достаточно, чтобы их найти.

Ясновидящая осторожно подвигала туда-сюда подушку с кристаллом.

— Самое ответственное — установка, — пояснила она. — Когда цель найдена, всё идёт без сучка без задоринки… А вот и мост, и, если не ошибаюсь, ваши друзья выходят из леса — Касперль, за ним Сеппель.

— Правда? — усомнился Димпфельмозер.

Госпожа Дрожебек, утвердительно кивнув, подтянула его за рукав.

— Сядьте на моё место. Лучше вам самому наблюдать. Только не ударьтесь о стол, а то всё собьётся.

Вахмистр со всеми предосторожностями уселся за стол.

— А теперь сосредоточьте внимание на кристалле. Что вы видите?

Поначалу Димпфельмозер наблюдал лишь голубое мерцание внутри шара, но понемногу видимость улучшилась, и он уже смог различить фигуры Касперля и Сеппеля, как они идут к мосту, и если б напряг слух, сумел бы понять, о чём разговаривают.

— Как вам это нравится? — поинтересовалась госпожа Дрожебек. — Не слишком ли много я вам обещала?

— Потрясающе! — восторженно отозвался Димпфельмозер. — Хотценплотца разорвало бы от ярости, узнай он, что установлено полицейское наблюдение!

Пройдя мост, Касперль с Сеппелем почувствовали, как их ноги наливаются тяжестью. О, как бы им хотелось отказаться от своего плана! Но надо идти!

Чтобы вернуть себе мужество, друзья затеяли игру в слова. Начал Касперль:

— Ты боишься разбойника Плохценроца?

— Я? — Сеппель постучал себя по лбу. — Что у него на плечах? Акшаб! А в ней — инмак!

— Или косеп!

— Неизвестно, что лучше. В любом случае он — старый каруд!

— Анитокс!

— Адлаб!

— Аципут!

Чем дольше продолжалась игра и чем больше они придумывали прозвищ, тем легче становилось на душе. И уже дойдя до каменоломни, друзья раззадорились.

— Стоять!

Держа наизготове пистолет, из кустов выпрыгнул Хотценплотц, на этот раз в своём обычном разбойничьем костюме, в чёрной шляпе с кривым пером.

— Вы одни?

— Сами видите! — поспешил заверить Касперль.

— Сунялк! — Сеппель ещё не отошёл от игры.

— Эй ты! — рявкнул разбойник. — Издеваешься надо мной?

— Ох, простите, — Сеппель покраснел от натуги. — Я конечно же хотел сказать: «Клянусь, мы одни!»

— Прекрасно! А где выкуп?

— Здесь! — Касперль потряс бидончиком. — Пятьсот пятьдесят пять марок, пятьдесят пять — монетами.

— Пересчитай!

— Как хотите, но мы их раз пять пересчитывали.

Сеппель снял с головы шляпу, Касперль высыпал в неё деньги.

Они стали пересчитывать купюры и монеты, складывая их обратно в бидончик. Хотценплотц строго следил за руками друзей.

— А теперь, — покончив с пересчётом, потребовал Касперль, — отдавайте бабушку!

— Бабушку! — удивился Хотценплотц. — С чего вы это взяли?

— Вы нам обещали. — Касперль вынул из кармана письмо. — Здесь красным по белому написано…

— Что я отпущу бабушку? — Хотценплотц взял у него из рук письмо. — Вы не умеете читать? Здесь ни слова не сказано, что я её отпущу. Обещал только, что, заплатив выкуп, вы её увидите живой.

— Вот именно! — настаивал Касперль. — Дал слово — держи, даже будучи разбойником.

— Ты находишь? — ухмыльнулся Хотценплотц и, прищурившись, взвёл курок. — Разумеется, вы увидите бабушку… моей пленницей!

Далее всё происходило стремительно, как в кино. Нацелив на них пистолет, Хотценплотц скомандовал:

— Повернитесь спиной! Руки назад! Побыстрее!

Сбитые с толку, Касперль с Сеппелем безропотно повиновались. Хотценплотц связал им руки за спиной, потом обмотал их верёвкой.

— Вперёд, марш!

Держа бидончик в одной руке, а в другой — верёвку, на которой он вёл пленников, разбойник отправился в глубь леса.

Димпфельмозер с растущим негодованием наблюдал за событиями у каменоломни. Увидев, что Хотценплотц обхитрил Касперля с Сеппелем, вахмистр потерял над собой контроль.

— Негодяй! Мошенник! Порази его гром! — возмутился он, ударив в ярости кулаком по столу.

— Но, господин Димпфельмозер! — Вдова не успела ему помешать.

На её глазах кристалл помутнел. Казалось, тёмное облако поднялось из его глубины и заслонило происходящее.