Александр Маскаев - Сказки кота Кузьмы

К вечеру этого же дня филин разыскал Кузю и на ухо ему нашептал, где и когда его будет ждать леший. Кузя немного струхнул, но потом понял, что бабушка Яга — личность, конечно, легендарная, но ему не столько страшно, сколько интересно с ней познакомиться. «Ещё одно приключение!» — распушил хвост Кузьма.

Солнце завалилось за косогор, и Кузьма с двумя мышами-приятелями направились к опушке леса, где Кузьма в прошлый раз встретился с лесным дяденькой. Их уже ждали. Лопастый в этот раз выглядел иначе — как огромный живой пень с руками-сучками. Борода была из корней и веток и топорщилась во все стороны. Но улыбался он, как и прежде, лукаво и весело. Он подхватил Кузьму и усадил себе на загривок. Филин велел мышам забираться к нему на спину.

— Так мы быстрее доберёмся — дорога-то длинная, — проскрипел леший, и они двинулись.

Долго ли, коротко ли шли они, Кузьма так и не понял, — он слышал только, как ветер свистит в его ушах да мелькают мимо кусты и деревья. Но вот леший сбавил ход, остановился, потом пошёл медленнее, раздвигая руками кусты. Они вышли на крохотную поляну, на краю которой возвышался огромный дуб. Дуб казался живым, в нём кипела своя жизнь. Белки и бурундуки сновали по веткам, птицы разных цветов щебетали всяк на свой манер, огромные листья светились под лучами уже появившейся на чёрном небе луны. Посреди поляны возвышался огромный пень, служивший, видимо, столом. На него приземлился филин, и мыши кубарем покатились с его спины. Филин ухнул пару раз, видимо, желая всем доброй ночи, и скрылся в лесной чаще.

— И-эх, шёл, нашёл, потерял, — проскрипел леший, — сейчас и бабушка объявится. Вы пока располагайтесь тут, а я с самоваром похлопочу.

Кузя с мышами уселись вокруг пня, внимательно озираясь по сторонам. Огромная луна, казалось, висела над самой поляной. Вдруг на её фоне друзья увидели маленькую точку, которая очень быстро росла в размерах. Точка в один миг превратилась в Бабу-Ягу-Ягинишну, сидящую в своей ступе с метлой под мышкой. Бесшумно, даже не примяв травы, ступа приземлилась на краю поляны. Держась за поясницу, из ступы вылезла Яга. Стало видно, что она приоделась по такому случаю: лохматые волосы повязаны красной косынкой, на плечи накинута тёмно-вишнёвая шаль с бахромой, пальцы в перстнях, переливающихся всеми цветами радуги. Яга улыбнулась, и у Кузи, и у мышей-дружков отлегло от сердца. Уж больно боялись они появления Яги-Ягинишны.

— Здравствуй, милок, — обратилась Яга к Кузе, словно он был ещё котёнком, — а это друзья твои? — показала она костлявым пальцем на мышат.

— Здравствуй, бабушка! Одному-то мне страшновато было, а с компанией вроде бы и не так, — сказал Кузьма, прижимая к себе своих друзей.

— Ой, да что там, хоть и невелики друзья твои, а всё же друзья… Ишь как трясутся. Но бояться меня не след, не обижу таких малышей, — сказала бабуля.

Она кликнула лешего и отдала ему вязанку с травами. Тот бросил весь пучок прямо в самовар, потёр руки и счастливо сказал:

— Ну, чаёк будет знатный, от бабушки Яги!

Уже через полчаса вся честная компания сидела вокруг пня и угощалась чаем. Леший высыпал на пенёк пригоршню малины. С дуба прилетели светлячки со своими чашками. Леший угостил и их на радостях. Бабушка Яга рассказывала одну за другой весёлые сказки — остальные слушали и смеялись до слёз. Кузя и подумать раньше не мог, что может быть так душевно и весело в такой компании, о которой ему рассказывали лишь одни страшилки. «Не ходи в лес — леший заберёт», «Не крутись за хвостом — Баба-Яга придёт»… И чего ему только не говорили в детстве! Они выпили целый самовар чая, и выпили бы и ещё один, да стало светать. Стали прощаться как настоящие друзья, обещая заходить друг к другу почаще. Бабуля перед отлётом повесила Кузьме на шею оберег — клевер-четырёхлистник [15] Клевер — в старославянской мифологии знак клеверного четырёхлистника одевали существам или животным, которые благоволили к человеку. .

— Носи, Кузьма, токмо польза тебе от него!

Увидишь ещё у кого — знай, от меня подарок.

Она уселась в свою ступу, слегка повела метлой в воздухе, и ступа поднялась, чтобы плавно отнести бабушку Ягу в её укромный уголок в чаще — к избушке на курьих ножках.

— Душевно посидели, — проскрипел напоследок леший, похлопывая по самовару, словно это был его лучший друг.