Юлия Щербинина - Пособие по укрощению маленьких вредин. Агрессия. Упрямство. Озорство

Другой случай «взаимоукрощения» я наблюдала в летнем (тогда ещё пионерском) лагере. Заметив, что одна девочка из младшего отряда проявляет строптивость, начинает несправедливо верховодить и грубо командовать в общих играх, ребята тут же прозвали её «вредина-противина». Такой поворот событий девочке решительно не понравился – и она сделалась гораздо более приветливой и сговорчивой.

Положительный эффект достигается также в ситуациях, когда строптивцам и капризулям дают посмотреть на себя со стороны.Казалось бы, какой тут особый секрет и что вообще может быть проще? Снова всё дело в эгоцентризме, мешающем объективно увидеть и непредвзято оценить свои и чужие действия. «Принцип зеркала» даёт эффект, описанный в сказочной повести Виталия Губарева: очутившись в Королевстве кривых зеркал, девочка Оля быстро поняла неправильность своего поведения в школе и дома.

Не так уж сложно добиться подобного эффекта и в реальной жизни. Например, можно как бы невзначай обращать внимание ребёнка на чьё-то неправильное поведение: указать на разбушевавшегося карапуза в автобусе; вместе заглянуть за забор школы или детсада, где озабоченная воспитательница или ведущая «продлёнки» уговаривают Серёжу уступить качели Вике или пытаются заставить модницу Светку надеть в холод шапку и перчатки. Здесь как раз тот нечастый случай, когда есть возможность поучиться на чужих ошибках.

Приём объективации поведения – комическое его описание и даже прямое высмеивание – используют и многие детские писатели. В том же «Королевстве кривых зеркал», адресованном старшим дошкольникам и младшим школьникам, на этом построены и весь сюжет, и основная мораль. Младшим стоит показать советский мультик про буку (Нина Шорина, 1984); почитать подборку стихов Агнии Барто («Есть такие мальчики», «Подари…»), сказки Ольги Колпаковой про Буку, рассказ Льва Давыдычева «Капризный Вася и послушный пёс Атос», повесть Владимира Воробьёва «Капризка – вождь ничевоков».

«…Только Павлик хотел позвать Капризку, как тот уже за спиной другого мальчика очутился.

– Толкни Павлика, толкни Павлика! – лопотал он. – Увидишь, что будет!

Мальчик толкнул Павлика. И заплакал, потому что кто-то его самого ущипнул.

– А, ты так! – закричал Павлик на Капризку. – Ребята, смотрите! Капризка! Он всех нас поссорить хочет!

И тут все дети увидели Капризку.

Капризка захлопал глазами, показал ребятам язык и запрыгнул на люстру.

– Ловите его, ловите! – закричали все».

«Ловить Капризку» нам приходится как минимум лет пятнадцать: вначале справляясь с детскими кризисами полутора, трёх и семи лет, а затем, после совсем небольшой передышки, входя в «ударную пятилетку» пубертата. Это рутинный, часто изнуряющий, но иногда увлекательный и всегда благодарный труд.

Если не сразу – так потом, спустя какое-то время сыновья и дочки, воспитанники и воспитанницы, ученики и ученицы оценят наши попытки, старания, усилия. Пусть не всегда успешные, но исполненные любви и добра. А если даже и не оценят, то непременно вспомнят, ведь и у них когда-нибудь будут свои дети. Память, знаете ли, тоже дорого стоит…

«Это просто караул! Нет никакой жизни от него!» – такие жалобы чаще всего приходится слышать от жертв малолетних шалунов и проказников. Но давайте сначала выясним, о каких именно детях здесь идёт речь.

Баловство, проказы, шалости, озорство – всё это разнообразные проявления непослушания, неподчинения старшим. Но если шалость – скорее невинная забава, то озорство – уже проступок, явное нарушение поведенческих норм. Это некий «перебор» шалости, совершение чего-то неприемлемого и предосудительного. Переходя от шалости к озорству, ребёнок очевидно нарушает (пусть и зыбкие условные) границы дозволенного, допустимого, разрешённого.