Юлия Щербинина - Пособие по укрощению маленьких вредин. Агрессия. Упрямство. Озорство

Кроме того, надо различать агрессию в игре (как отдельные её элементы, эпизодические проявления) и собственно агрессивную игру (сами роли, содержание и цель которой направлены на причинение вреда кому-то из участников или посторонним лицам). Например, игровые правила предполагают совершение морально недопустимых действий: оскорбить прохожего на улице, придумать самую обидную дразнилку, обязательно довести кого-то до слёз и т. п. Или проигравшему выставляются жестокие условия: с ним не будут разговаривать, не примут в другую игру, заставят делать что-то неприятное, предосудительное.

Вот ребятишки из повести Льва Давыдычева играли как-то в американского лётчика-шпиона Пауэрса…

«Пауэрсом выбрали Алика. Посадили его на крышу сарая – будто на самолёте летит – и давай в него камнями (то есть ракетами) стрелять. С двадцатого выстрела попали – шишка!

Хорошо, в общем, поиграли. А он обратно слезать боится. Орали на него, орали, снова ракеты запускали. Пришёл милиционер Егорушкин. Полез за Аликом, да сам с крыши грохнулся.

Попало ребятам».

В подобных ситуациях агрессия смыкается с хулиганством. Такие действия следует предупреждать и однозначно пресекать.

Иногда за грубость и хамство мы ошибочно принимаем детские прямоту и непосредственность (подробнее об этом – в главе 3). Здесь есть один тонкий момент: в обыденном сознании критика младшим старшего всегда воспринимается более враждебно и оценивается гораздо категоричнее. Это замечательно показано в повести Веры Пановой «Серёжа». У семилетнего мальчика есть мама и отчим. Однажды знакомый семьи подшутил над Серёжей, дав пустую обёртку вместо конфеты, за что тот обозвал дядю «дураком»…

«Он был уверен, что мама с ним согласна. Но она воскликнула:

– Это что такое! Извинись сейчас же!

Серёжа посмотрел на неё удивлённо.

– Ты слышал, что я сказала? – спросила мама. Он молчал. Она взяла его за руку и увела в дом.

– Не смей и подходить ко мне, – сказала она. – Не хочу с тобой разговаривать, раз ты такой грубиян.

Она постояла, ожидая, что он раскается и попросит прощенья. Он сжал губы и отвёл глаза, ставшие грустными и холодными. Он не чувствовал себя виноватым: в чём же он должен просить прощенья? Он сказал то, что подумал».

А ещё грубость детской речи – часто следствие неразвитости представлений об уместности того или иного высказывания, о границах дозволенного и недозволенного в общении. Вот реальный и очень показательный пример. Четырёхлетний мальчик неудачно бросает мяч, который падает в лужу. «Чо, дурак, что ли?!» – презрительно замечает товарищ по игре. Незамедлительный вопрос мамы: «Разве можно так ругаться?!» – натыкается на искренне недоумённое: «А что, скажешь, умный?»…

Наконец, маленьким детям свойственно путаться в причинно-следственных связях, последовательности фактов, логике развития событий. При этом они быстро забывают исходные причины размолвок и ссор: с чего всё началось?

– Кто кого обидел первый?

– Он меня.

– Нет. Он меня!

– Кто кого ударил первый?

– Он меня!

– Нет. Он меня!

– Вы же раньше так дружили!

– Я дружил!

– И я дружил!

– Что же вы не поделили?

– Я забыл!

– И я забыл!..

(Владимир Орлов «Кто кого»)

Кроме того, дети склонны оценивать лишь внешний (поверхностный, формальный) план всего происходящего. Именно поэтому самое типичное их объяснение агрессии в чей-то адрес: «А он первый начал!» Для ребёнка это не просто достаточное, но исчерпывающее основание для ответной грубости или применения силы.

Добавим сюда ещё и подражательность как типичную особенность детского поведения. За неимением или недостатком собственного опыта, основой общения становится копирование чужих высказываний и поступков. В организованных детских коллективах (детский сад, летний лагерь) и даже в спонтанно возникающих группах (дворовая компания, очередь в поликлинике и т. п.) это воплощается в «стадном» или «стайном» инстинкте: говорить, делать, поступать «как все».

«… В детских яслях был скандал. Вася научил всех ребят хрюкать.

Сначала захрюкала младшая группа. Потом захрюкала средняя группа. Потом захрюкала старшая группа.

Все захрюкали.