Коллектив авторов: Сказки про собак

Вероятно, Акела тоже кое-что знал о долах, потому что, обращаясь к Маугли, спокойно сказал:

– Лучше умереть среди стаи, нежели в одиночестве, без вожака. Предстоит хорошая охота и… последняя для меня. Однако ты проживёшь ещё много ночей и дней, Маленький Брат; люди живут долго. Иди на север, ложись, и, если после ухода долов кто-нибудь из нашей стаи останется в живых, он расскажет тебе о битве.

– А, – очень серьёзно ответил Маугли, – я должен уйти в болото, ловить мелких рыбок и спать на дереве? Или не лучше ли мне попросить помощи у Бандар-лога и, сидя в ветвях, щёлкать орехи, пока стая будет биться внизу?

– Придётся бороться насмерть, – произнёс Акела. – Ты никогда не встречался с долами, красными убийцами. Даже полосатый…

– Ой, ой! – запальчиво ответил Маугли. – Я убил одну полосатую обезьяну и нутром чувствую, что Шер Хан отдал бы на съедение долам свою собственную тигрицу, если бы он почуял их стаю вблизи. Слушай: на свете жил Волк, мой отец, и Волчица, моя мать. Жил также старый серый Волк (не слишком-то умный; он теперь белый), который был для меня и отцом и матерью. Поэтому я, – он возвысил голос, – я говорю, что когда долы придут (если придут), Маугли и Свободный Народ будут сражаться вместе. И клянусь выкупившим меня быком, в виде платы внесённой Багирой в старое время, которого не помните вы, волки нынешней стаи (прошу деревья и реку услышать и запомнить всё), в случае, если я забуду, да, клянусь, что вот этот мой нож послужит зубом стаи, и он не кажется мне слишком тупым! Вот какое слово сказал я, это моё слово.

– Ты не знаешь долов, человек с волчьим языком, – заметил Вон-толла. – Я хочу заплатить им мой долг крови раньше, чем они разорвут меня на многие части. Они двигаются медленно, убивая всё по дороге; через два дня ко мне вернётся немного прежней силы, и я пойду на них ради долга крови. Но тебе, Свободный Народ, я советую уйти на север и жить впроголодь, пока долы не вернутся в Декан. Эта охота не даёт пищи.

– Послушай, Вон-толла, – со смехом сказал ему Маугли. – Значит мы, Свободный Народ, должны убежать на север, вырывать из-под речных берегов ящериц и крыс, чтобы как-нибудь случайно не встретить долов? Они опустошат места нашей охоты, мы же будем прятаться на севере до тех пор, пока они не соблаговолят отдать нам наши же джунгли. Долы – собаки, щенки собак, рыжие, желтобрюхие, бездомные псы с шерстью между пальцами! Дол рождает по шести и по восьми детёнышей, как Чикаи, маленькая прыгающая крыса (кабарганчик). Конечно, мы должны бежать, Свободный Народ, и просить у северных племён позволения подбирать объедки и падаль. Вы знаете поговорку: на севере – черви; на юге – слизни. Мы – джунгли. Сделайте выбор, о, сделайте! Это хорошая охота! Во имя стаи, во имя полной стаи, во имя логовищ и детёнышей; ради охоты дома и охоты вне дома, ради подруги, которая гонит лань, и ради маленького волчонка в пещере – вперёд! Вперёд! Вперёд!

Стая ответила одним глубоким громовым лаем, который прозвучал в ночи, точно грохот большого упавшего дерева.

– Идём! – крикнули волки.

– Останьтесь с ними, – сказал Маугли своим четверым. – Нам понадобится каждый зуб. Фао и Акела подготовят всё к бою. Я же иду сосчитать собак.

– Но это смерть! – приподнимаясь, закричал пришелец. – Что может сделать бесшёрстый один с рыжими собаками? Даже полосатый, вспомните…

– Поистине ты – Вон-толла, – бросил ему Маугли через плечо, – но мы поговорим, когда долы будут убиты. Хорошей охоты вам всем.

Маугли ушёл в темноту; он был охвачен сильным волнением, и он плохо смотрел себе под ноги, а потому совсем неудивительно, что юноша натолкнулся на питона Каа, который лежал на оленьей тропинке близ реки; Маугли упал и растянулся во всю свою длину.

– Кшша, – сердито сказал Каа. – Так водится в джунглях – идут, шагают и уничтожают всю ночную охоту, главное, когда дичь подходила так хорошо…

– Я виноват, – поднимаясь, сказал Маугли. – Ведь я искал тебя, Плоскоголовый, но при каждой нашей встрече ты делаешься всё длиннее и толще. В джунглях нет никого, подобного тебе, Каа, мудрый, старый, сильный и прекрасный Каа.

– Куда же ведёт эта тропа? – голос Каа звучал мягче. – Всего месяц тому назад человечек с ножом бросал мне в голову камни и называл меня такими дурными именами, какими можно осыпать только маленькую дикую кошку, за то что я заснул на открытой поляне.

– Да, и разогнал оленей во все четыре ветра, а в то время Маугли охотился. Плоскоголовый был так глух, что не услышал свистка и не пожелал сойти с оленьей тропинки, – спокойно ответил Маугли и уселся между пятнистыми кольцами.