Леонид Треер: Приключения воздухоплавателя Редькина

На сорок первом году жизни, проводя отпуск в родных местах, он, наконец, обнаружил пещеру. Утаив находку, Лыбзиков привез домой сосуд с газом и приступил к опытам.

Мои попытки проникнуть в домашнюю лабораторию Эдисона не увенчались успехом из-за присутствия волкодава, чью фотографию прилагаю к донесению.

Лыбзикову удалось создать установку для получения неизвестного газа. Вес установки — 26 килограммов. (Цифры, возможно, ошибочные, поскольку услышаны через замочную скважину). Через год при участии соседского мальчика Редькина был построен воздушный шар, способный поднимать груз до тридцати тонн. В настоящее время Лобзиков и Редькин готовятся к испытательному полету на озеро Укроп. Необходимо ускорить проведение операции, ибо Эдисон собирается писать о шаре в Академию наук.

Доносил резидент Одуванчик.

Р. S. Прошу прислать жевательной резинки. А то скучно».

Шеф разведки отложил папку в сторону, достал из футляра скрипку и стал играть. Он всегда играл на скрипке, когда волновался.

В этот момент в форточку влетел голубь и уселся на плечо Шефа. Шеф снял с его ножки записку и прочел:

«Тринадцатого июня, в двадцать три часа по местному времени интересующий нас шар поднялся в небо. В кабине, находятся местный житель Редькин (13 лет) и попугай Леро (возраст неопределенный). Предполагаю следующий маршрут полета: Гуси-Лебеди — Невиннопуповск — Талды-Курган — Индийский океан. Роза Ветров работает на нас.

Целую. Резидент Одуванчик ».

Он сжег записку, развеял пепел и нажал кнопку на столе. Появилась секретарша.

— Срочно вызвать ко мне агента Ноль Целых Пять Десятых! — распорядился Шеф.

— Да, но… — начала секретарша.

— Никаких но! — рявкнул Шеф.

Секретарша выпорхнула.

Глава разведки Зебубии подошел к карте мира и воткнул флажок в микрорайон Гуси-Лебеди.

Тот, кого он вызывал, вошел в кабинет через двадцать минут…

Уже неделю носился шар по воле ветров. От запасов еды остались треть буханки хлеба, двести граммов колбасы и банка кабачковой икры. Все это время Коля искал выход из тяжелой ситуации. Он помнил папину мысль о том, что серьезную проблему нельзя решить наскоком.

«Иди от простого к сложному, — учил Герман Павлович сына, — но не наоборот».

Именно так и действовал Редькин. Прежде всего он определил, что в данный момент самое простое — лежать в гамаке и следить за естественным ходом событий. С этого Коля и начал. Покачавшись в гамаке целую неделю, он настолько усложнил свою задачу, что на дальнейшее обдумывание времени уже не оставалось. И тогда все стало ясно: необходимо вылезти из кабины, подняться по стропам и прочистить злополучную трубку.

Риск, что и говорить, был велик. Холод и бешеный ветер за бортом оставляли мало надежд на успех операции, но другого выхода не было.

Коля изложил свой план попугаю.

— Безумству храбрых поем мы песню, — пробормотал Леро. — Но только помни: если с тобой что случится, мне, старику, очень больно будет.

Коля надел на себя старый свитер Эдисона Назаровича, привязался длинной веревкой к столу и через верхний люк выбрался из кабины. Мороз обжег его лицо. Ветер пытался сбросить Редькина. Нельзя было терять ни секунды. Стараясь не глядеть вниз, чтобы не закружилась голова, Коля полез по канату. Несколько метров — пустяк, который он шутя преодолевал в спортзале, — давались невероятно трудно. Пальцы стали деревянными, холод пробирал до костей. Наконец ему удалось добраться до трубки. Он сунул руку в отверстие и, к своему удивлению, обнаружил деревянную пробку. Она была забита так плотно, что вытащить ее пальцами не удавалось. Тогда Редькин вцепился зубами в пробку и стал тянуть изо всех сил.

С большим трудом ему удалось извлечь ее, но разжать зубы Коля уже не мог. С пробкой во рту он сполз по канату и мешком свалился в кабину. Только здесь он выплюнул кляп и застучал в ознобе зубами. Чтобы отогреться, Редькину потребовалось полчаса.

Леро задумчиво разглядывал пробку.

— Хотел бы я знать, чья это работа, — сказал он, — на простое хулиганство не похоже. Тут дело посерьезней. Впрочем, сейчас это не имеет значения.

Шар был приведен в порядок. Можно было возвращаться домой, но прежде следовало пополнить запасы воды и продовольствия. Редькин взглянул в иллюминатор. Под ним в легком коконе прозрачных облаков проплывала Земля. Теперь, когда опасность миновала, Коля неторопливо рассматривал зеленую спину планеты, давая волю воображению.