Валерий Квилория: В Тридевятом царстве. Часть первая

К усадьбе генерала вела прямая и тенистая липовая аллея. Сама усадьба оказалась громадным бревенчатым домом с множеством пристроек. Над крыльцом висело изображение колоды, к которой была прибита топором медвежья лапа.

– Генеральский герб, – пояснил Мартынка и гостеприимно распахнул входную дверь. – Милости прошу.

Переступив порог, они увидели симпатичную девушку в розовом сарафане.

– Здравствуйте, – кивнул Лера.

А Шурка неожиданно поклонился в пояс и протянул сладенько нараспев:

– Здравствуй, красная девица.

Мартынка нахмурился, но ничего – сдержался.

– Это Машенька, невеста моя, – представил он девушку.

Лицо Машенька зарумянилось и стало под стать её розовому сарафану.

– Ах! – всплеснула руками она, не в состоянии оторвать своего взора от Шурки. – Каков красавчик.

Захарьев после посещения Сивки-бурки действительно был хоть куда. Расшитый золотом кафтан сидел на его ладной фигуре, словно влитый. А изумрудные пуговицы сверкали в тон его зелёным глазам.

Сдержав вздох огорчения, Мартынка поманил мальчишек с коньком вглубь дома. В гостиной, раскинувшись в массивном кресле, их встретил генерал Топтыгин.

– Доброго здоровья, Михайло Потапыч, – отвесил поклон Мартынка, а за ним и гости.

– Астуйте! – прорычал генерал. – Кто такие? Куда путь держите?

– Добры молодцы, – ответил за друзей Мартынка и неожиданно соврал: – Идут со Змеем Горынычем силой богатырской меряться.

– Доброе дело, – качнул своей громадной головой Топтыгин. – Давно пора змея прищучить, а то поля мои как не потопчет, так пожжёт. И я бы с вами пошёл, да года мои уж не те, чтобы по лесам да по долам шататься.

– А кто там такой неказистый да горбатый за молодцами прячется? – сощурил Топтыгин свои подслеповатые глазки.

Конёк гордо выступил вперёд.

– Конёк-Горбунок! – сказал он громко и неодобрительно покосился на Мартынку. – Сопровождаю молодцев до места назначения.

– О-о, – протянул генерал, – ежели тут сам Горбунок, то виктория [89]будет за вами.

– Машенька! – вдруг заревел он так, что стены дрогнули. – Всё, что есть в печи, всё на стол мечи!

Тотчас вбежала лёгконогая Машенька. За ней вошли два барсука. В передних лапках перед собой они держали подносы, на которых в три этажа высились тарелки.

Барсуки застыли, как изваяния, а Машенька принялась ловко выставлять на стол дымящиеся блюда. Да так споро, что Лера, Шурка, Горбунок и Мартынка залюбовались её работой. Лишь старый генерал смотрел сердито.

– А где, – прорычал он, – мои любимые пироги с зайчатиной?!

Машенька ласково улыбнулась.

– Зайчатина ещё не поспела, – пропела она ласково.

– У-у, – недовольно замотал головой Топтыгин, – как долго растут эти зайцы.

– Какие зайцы? – удивлённо посмотрел Лера на Мартынку.

– А те, которые в полях Михайло Потапыча водятся, – не моргнув глазом, ответил тот.

– Это что же, – опешил Шурка, – вы их…

– Ага, – кивнул Мартынка, – холим, лелеем, а как созреют, так сию минуту на пироги пускаем.

Барсуки при этих словах вроде как пританцовывать стали, переминаясь на задних лапках в предвкушении расправы над зайцами. Друзья в расстерянности переводили взгляды с Мартынки на Машеньку, с Машеньки на Топтыгина.

– Угу, угу, – кивал генерал, запустив лапу в первое попавшееся блюдо.

– И много зайцев? – робко поинтересовался Шурка.

– Тысячи, – с нежностью посмотрела на него Машенька, отчего лицо Мартынки вновь стало хмурым.

Шурка с опаской покосился на Михайло Потапыча.

«Ого, – подумал он. – Похоже, генерал намного опасней Сергея Вервольфовича. Не успеешь опомниться, как слопает нас вместо зайцев».

– А как же иначе, – кивнул Топтыгин. – Ведь я есть первое лицо в наших лесах. Право имею.

– Вы что же, – ужаснулся Шурка, – и мысли читаете на расстоянии?

– Понятное дело, – ухмыльнулся Михайло Потапыч, – на то я и генерал. Вот загадай чего-нибудь.

Шурка пожелал побыстрей покинуть имение Топтыгина.

– Правильно, – махнул лапой медведь, – пирожки с зайчатиной я тоже обожаю. Угадал?

– Ага, – радостно кивнул Шурка, поняв, что генерал лишь бахвалится да напускает на себя важности.

Друзья ещё долго сидели за генеральским столом, слушая рассуждения хозяина о видах на нынешний урожай малины и о трудоспособности медоносных пчёл. Говорили и о политике. Михайло Потапыч был уверен, что если к власти придёт Иван-дурак, то всё в их царстве-государстве пойдёт кувырком. Лера утверждал, что крестьянский сын будет самым честным правителем на земле.