Леонид Владимирский: Буратино ищет клад

Выскочив на улицу, папа Карло быстро, как только мог, зашагал к судье.

Куклы, Артемон и Мона поспешили за ним.

СНОВА В СУДЕ

Лиса Алиса, увидев папу Карло, вбежавшего в здание суда, помчалась к Карабасу. "Тут что-то затевается, - решила она, - надо не опоздать!"

И через десять минут вся компания была в сборе.

Судья сидел на возвышении в своем кресле. Он взглянул на шарманщика поверх очков, взял у него бумагу и стал ее громко читать. Когда он дошел до слов: "...имя которого начинается с буквы "К"..., - в зале зашептались:

- Карло, Карло...

Но тут вскочил с места Карабас Барабас и закричал:

- И мое имя начинается с буквы "К"!

- Сядьте на место, - строго сказал судья и продолжил чтение: "...и в том случае, если он человек хороший, добрый и любит животных...".

- Я! - снова закричал Карабас. - Я хороший, я добрый, я люблю животных! Отдайте театр мне!

- Я еще не дочитал завещание до конца, - заметил судья, - "...и три свидетеля подтвердят это на суде".

- Артемон? - строго спросила Мальвина. - Ты можешь подтвердить, что папа Карло - хороший, добрый и что он любит животных?

- Гав, гав, - радостно залаял пес и завилял хвостом.

- А ты, Мона? - спросила Мальвина обезьянку.

- Могу, - кивнула головой та.

- А есть ли у вас третий свидетель? - поинтересовался судья.

Третьего свидетеля не было. Лиса толкнула Дуремара в бок:

- Беги на улицу и волоки сюда какого-нибудь свидетеля. Обещай ему горы золотые.

- Для папы Карло? - удивился Дуремар.

- Дурак, - отрезала лиса, - для Карабаса! Скорее! А я постараюсь выступать как можно дольше. - Лиса встала с места и начала:

- Уважаемый господин судья! Перед вами еще один претендент на наследство - всеми уважаемый в этом городе доктор кукольных наук, кавалер высших орденов - синьор Карабас

Барабас. Я, лиса Алиса, и достопочтенный кот Базилио свидетельствуем, что он хороший человек, любит животных и...

ТРЕТИЙ СВИДЕТЕЛЬ

Дуремар выбежал на улицу и увидел стайку воробьев. Сачок у него всегда был с собой. Минута - и один из воробьев был пойман и зажат в кулаке.

- Ты что делаешь? - возмутился воробей.

- Пойдем в суд, там ты кое-что прочирикаешь, - объяснил Дуремар. - А за это я куплю тебе...

- Две булки, - потребовал воробей.

- Ладно, - согласился Дуремар, - скажешь, что господин Карабас любит птиц...

- В жареном виде! - сердито закончил начатую фразу воробей.

- Да нет же, все наоборот, - с досадой перебил его Дуремар, - скажешь, что он хороший!

- Три булки, - повысил цену воробей.

- Ладно, - согласился Дуремар.

Перед ними была дверь суда. Воробей дернулся в кулаке и спросил:

- Ты меня и в суде будешь так держать? И кто мне тогда поверит?

Продавец пиявок разжал кулак, и воробей тотчас взмахнул крыльями и улетел.

А в это время в здание суда вместо воробья влетел попугай и сел на скамейку, рядом с Буратино.

- Перико?! - обрадовался мальчик...

- Насколько я понимаю, это ваш третий опоздавший свидетель? - спросил судья.

- Да! Да! Да! - закричали все куклы, а Артемон залаял.

- Перико, скажи, как ты относишься к моему папе Карло? - торжественно спросил Буратино.

- Восхитительно! - ответил попугай и добавил: - Поскольку он воспитал такого хорошего сына, как ты.

И в подтверждение своих слов перелетел на плечо старику и стал тереться клювом о его небритую щеку.

- Ура! - закричали зрители, а судья сразу подписал бумагу и поставил печать.

Теперь завещание вступило в силу, и театр "Молния" стал законно принадлежать шарманщику Карло. Зрители с поздравлениями окружили его.

ВЕСЕЛЫЙ ПРАЗДНИК

На Приморской площади громко играла музыка. Над театром "Молния" развевались по ветру разноцветные флаги.

Зрители валом валили в театр.

Скоро полотняный балаган театра был набит до отказа. На праздничный концерт пришли не только дети, их мамы и папы, дедушки и бабушки, но и их кошки и собачки всех возрастов,

размеров и пород. Три раза ударили в колокол - и занавес поднялся. На сцене стоял Пьеро. Костюм на нем был белоснежно-чистый, а воротник-жабо тщательно выглажен. Лицо его было обсыпано толстым слоем белой пудры. Подняв одну руку вверх, а другую положив на сердце, Пьеро прочел стихи: Кто всех добрей на свете? Кто спас нас от невзгод? Щенки, котята, дети, приветствуйте его! На сцену поднялся смущенно улыбающийся папа Карло. Зрители закричали, залаяли, замяукали:

- Папе Карло ура! Мяу-мяу! Гав-гав!

Старик низко поклонился публике и произнес такую речь:

- В этом заслуга не только моя, но и моих верных маленьких друзей: Буратино, Артемона, Мальвины, Пьеро, Моны, Перико и всех тех, кто помогал нам в опасном путешествии. Мы победили, вернулись домой и очень рады встрече с вами, нашими дорогими зрителями.