Светлана Славная - Как появилась школа

– Что вы здесь делаете? – потребовала ответа Задумчивое Облачко.

– Я хочу покрыть себя перьями и взлететь в небо, – отвечал Бо. Он не любил хитрить и обманывать.

– Бегающий Ум! У тебя ничего не получится, – заявила самая умная девочка племени. – Человек НИКОГДА не поднимется в небо!

– Но это было бы так красиво… – мечтательно протянула Красотуля, возводя к небу голубые глаза – единственные голубые на все кареглазое племя Соленой Звезды.

– Я не позволю тебе делать глупости, – решительно сказала Облачко и попыталась пустить по ветру собранные мальчиком перья. Спорить Бо не хотелось:

– Не могли бы вы увести девчонок отсюда? – попросил он друзей.

Без-Кулака понятливо кивнул и легким движением перекинул Облачко через плечо. Девочка взвизгнула и замолотила кулачками по его крепкой спине, но Мамонтенок лишь засмеялся.

– Сама пойдешь, или тебя тоже понести? – обратился Сурок к Красотуле.

– Сама, – гордо вздернула подбородок красавица и зашагала по тропинке впереди Мамонтенка.

А Бо снова взялся за перья. Задавака Облачко бросила ему вызов… Сдаваться нельзя!

Но птичьи перья держаться на теле мальчика не желали. Раны Бо кровоточили, он готов был заплакать от боли, но продолжал свой эксперимент. Бо был не только любопытным, но и очень упорным. Он взлетит, непременно взлетит!

Неизвестно, чем бы закончилось дело – может, Бо прыгнул бы со скалы, держа перья в руках – но его обнаружил Зоркий Репей. Строго говоря, этого мальчика звали Зоркий Глаз, и он своим именем очень гордился. Но так любил за всеми подглядывать, что на него постоянно ругались:

– Что ты цепляешься, будто репей? Лучше бы своими делами занялся!

Зоркий Репей тут же рассказал взрослым о том, что от Бо снова сбежал его разум, и Нежная Лилия, обливаясь слезами, заставила сына пойти домой.

Лечить раны мальчика позвали шамана. Говорящий-С-Ветром потребовал, чтобы для обряда лечения отловили свежую куропатку, и отправился читать заклинания в строгом уединении, под звуки своего магического бубна, в надежде умилостивить дух птицы и выпросить прощение для глупца, пытавшегося присвоить себе ее перья.

Шаман племени Соленой Звезды с детства был шепеляв. Однако заклинания читать очень любил. Более того: все считали, что беседовать с ветром его шепелявость лишь помогает. Ведь ветер и сам любит шелестеть да посвистывать: ф-ш-ш… ф-с-с…

За время обряда целебная куропатка исчезла полностью – ни духа не осталось витать, ни перышка. Однако раны мальчика лишь воспалились.

– Не пвостил его дуф кувопатки, – изрек шепелявый шаман и удалился, держа в руке бубен. Наверно, беседовать с ветром.

– Бегающий ум до добра никого не доводит, – мрачно вздыхали старейшины. И все были с ними согласны, потому что считали их очень мудрыми (и впрямь, только мудрый человек мог дотянуть до старости в те тяжелые первобытные времена).

Нежная Лилия снова заплакала. А Бо Таник, печально вздохнув, отправился в лес и принес целый букет душистых растений, пряча их под накинутой на плечи шкурой шерстистого носорога от любопытных взглядов соплеменников.

Нежная Лилия очень удивилась, когда Бо Таник обернул листьями израненные руки сына. Но согласилась менять листья дважды в день (не возиться же с ними мужчине!) Вскоре раны Бо затянулись. Мальчик снова повеселел, а Нежная Лилия впервые за долгое время взглянула на мужа с большим уважением.

– Кувопатка певедумала! Я смог ее угововить! – торжественно возвестил шепелявый шаман, заметив как-то здорового Бо на площадке перед пещерой. И старейшины почтительно восславили его могущество.

После случая с перьями имя Бегающий Ум окончательно закрепилось за подрастающим Бо. Так его теперь называли все взрослые. Но Премудрый Сурок и Мамонтенок Без-Кулака решили звать друга немного иначе: Бегум! Это имя казалось им очень внушительным. Мужественным. И достойным того, кто когда-нибудь станет великим человеком.

Постепенно дни становились короче. Птицы готовились объединиться в многоголосые стаи, чтобы отправиться вдогонку за уходящим теплом. Люди племени Соленой Звезды тоже стали задумываться о том, что пора в путь.

– Жаль покидать обжитую пещеру, – кряхтела Крикливая Брусничка, отгребая от костра в темный угол обгрызенные соплеменниками косточки горного козлика. – Ну, кто не прибрал за собой после ужина? Я утром споткнулась и чуть не упала в огонь!

– Не ворчи, – примирительно сказала Седая Олениха. – Скоро все равно уходить. Пусть мусор валяется.