Александр Калинкин - Сказкино время

И вот однажды утром, попив немного прохладной росы, она вскарабкалась на маленькую коряжку, у большого дуба и осмотрелась. Это была окраина лесной поляны. Солнце серебрило лучами росинки, и освещённая часть поляны так и манила уютом разлившегося тепла, в то время как на другой части ещё царила молчаливая холодность теней.

Зашуршал орешник, и на поляну вышел огромный кабан. Он остановился, отряхнулся от утренней влаги и… начал вертеться волчком – да так быстро, что вскоре было уже и не различить его черт в едином шаре. Шар окутался дымом когда он рассеялся, на поляне стоял человек – укутанный в чёрный плащ с длинным, скрывающим лицо, капюшоном.

Человек окинул взглядом поляну, и ящерка буквально вжалась в коряжку, чтобы не быть замеченной. Немного постояв, человек в черном плаще пошёл к тенистой части поляны, и только тут ящерка заметила маленькую избушку, крытую посеревшей от времени соломой.

Как только человек скрылся за низкой скрипучей дверью, ящерка-принцесса перебежала на ту сторону поляны, и осторожно обежала избушку. Ни одного окна не было у избушки, – она была совсем маленькой, и брёвна её уже все заросли мхом, а сквозь солому зеленела трава. Любопытство было так сильно, что ящерка уже думала проскользнуть туда через дверь, но… тут обнаружила маленькую норку, ведущую под избушку.

Тёмный ход оказался очень длинным и уводил всё ниже и ниже и вдруг, ящерка услышала отдалённые звуки органа. Гармонично переливаясь, звуки лились откуда-то из темноты. Она побежала быстрее, и вскоре лапки ощутили под собой холодность мрамора, а потом, после очередного поворота, тусклый свет мерцающих свечей полился в глаза.

Это был просторный зал с высоким потолком. Свечи освещали большой красивый орган старинной работы, за которым сидел человек в чёрном, а чуть поодаль в стихающие органные звуки вплетался плеск фонтана.

Она вгляделась в темноту стен и с изумлением увидела, что мраморные колонны были увиты розами – белыми-белыми розами. Как же им тоскливо здесь почти без света! Они, наверное, тоже были заколдованными.

Орган звучал всё тише, тише и, наконец, умолк, успокоился, растворив свою гармонию в гармонии мира. Стало тихо, только фонтан ронял брызги о водную гладь. Человек в чёрном плаще встал, подошёл к столику, стоявшему в углу, и, обмакнув перо в чернильницу, стал что-то поспешно записывать. Постояв немного, что-то обдумывая, он поспешно удалился.

Ящерка хотела было подбежать к органу, но… кто-то окликнул её. Она обернулась – рядом стояла зелёная ящерка и тоже с маленькой золотой короной на голове.

Оказывается, здесь жили ещё шесть таких ящерок-принцесс. Все они случайно, а может по воле судьбы попали сюда и успели достаточно понаблюдать за человеком в чёрном.

Красивый старинный орган был волшебный, – через него колдун общался со злыми духами, – их можно было даже увидеть, если стоять со стороны фонтана. Они были похожи на струйки вьющегося дыма, которые время от времени обретали ужасные очертания.

Но у органа было и другое свойство, – если только сумеешь подобрать особую музыку, то зал наполнится духами света. Естественно, одной ящерке это было не под силу, а вместе они смогли бы разобраться в сложностях игры. Ночью, когда колдун уходил осуществлять свои злобные планы, ящерки вскарабкивались на органные клавиши, и пытались подобрать музыку…

Сначала лапки не слушались, но потом двигались всё более ловко, и уже казалось, что что-то начинало получаться. Но злые духи только посмеивались над ними.

И вот однажды им удалось подобрать такую гамму, что злым духам стало не до смеха. Словно луч света пронзил полумрак зала всего на миг и погас. Теперь шансы у принцесс возросли, ведь их стало семь!

Едва дождавшись ночного ухода колдуна, ящерки поспешили к органу. Первые аккорды были нескладными, и вновь возникали всякие злобные духи и смеялись, и грозили, что расскажут всё колдуну, но принцессы не обращали на них внимания. Нелегко было ящерке влиться в дружный хор подруг. Она старалась, ведь ей очень-очень хотелось вернуться домой. Принцесса вспоминала, как училась играть на рояле, однако здесь было всё куда сложнее.

Ночь шла к концу, слёзки выступили на бусинках глаз принцессы, и вдруг – в зал словно хлынул океан света. Розы вспыхнули факелами, всё заскрежетало, застонало, укуталось дымом. А дальше она уже ничего не помнила.

Когда принцесса открыла глаза, то увидела склонившуюся над ней маму. На её щеках были слёзы, но это были слёзы радости!