– Марина! Вставай! Наконец-то дождались мы дорогих гостей! И внучка привезли!
Через несколько минут мы уже обнимались и целовались со стариками. Бабушка воскликнула:
– Ой, миленькие! Что же вы телеграмму-то не дали? Мы и не готовились к приему гостей. Чем я вас кормить-то буду? Вот если только свеженьких яиц поджарить. Ванюша! Возьми-ка миску, сходи в курятник, собери, сколько найдешь. Только смотри, чтобы петух наш Петенька тебя не обидел. Разговаривай с ним ласково, да угощения горсть возьми в коридоре. Увидишь там, в мешке.
Послушавшись бабушку, я выбежал во двор и удивленно стал осматриваться. До этого мне никогда не приходилось бывать в частном доме. Большой, одноэтажный, с толстыми стенами из глины (позже мне сказали, что дом был сделан из самана). И двор мне показался очень большим, как футбольное поле недалеко от нашего детского сада. Во дворе росли старые деревья, все увешанные фруктами, названия которых я и не знал. За ними шли аккуратные ряды виноградника, с которого свисали огромные кисти с темно-фиолетовыми и белыми ягодами. В дальнем углу двора я увидел низенький домик, примерно в мой рост. Площадка вокруг него была огорожена заборчиком из металлической сетки. Я догадался, что это и есть курятник и направился к нему.
На огороженной площадке вокруг курятника выхаживал огромный белый петух и что-то клевали курочки. Я с опаской посмотрел на петуха и стал приоткрывать входную дверку.
Вдруг петух издал боевой вопль: «Ку-ка-ре-ку-у-у-у!» – пригнулся, стал чиркать крыльями о землю, грозно приближаясь ко мне, яростно клекотать и расшвыривать своими шпорами комья глины.
Вспомнив наказ бабушки, я внятно сказал, глядя ему в глаза:
– Ну, Петенька! Ну, миленький! Не сердись! Пожалуйста, позволь мне вместо бабушки яички собрать. Не буду я твоих курочек обижать.
Потом вытащил из кармана горсть зернышек и угостил ими петушка и курочек.
Петенька с удивлением выслушал меня, успокоился и, отвернувшись, занялся своими прежними делами. Тогда я смело зашел в курятник. Внизу на сене лежало много яичек. Некоторые были еще тепленькие. Я быстро наполнил ими принесенную с собой миску.
Через какое-то время, когда глаза привыкли к слабому освещению курятника, я увидел в стороне еще что-то, похожее на огромное размером с мяч яйцо, светло-коричневого цвета с белыми круглыми пятнышками. Осторожно потрогал. Это нечто было холодным и не шевелилось. Я подумал, что, наверное, надо показать его бабушке. Может в этих краях и такие яички куры несут.
Взяв это странное яйцо в левую руку, а в правую – миску, я осторожно выбрался из курятника и побежал к взрослым.
Никто из них сначала не обратил на меня внимания. Все оживленно разговаривали – все-таки не виделись давно.
В гостиной было сравнительно светло, хотя все окна зашторили, чтобы с улицы попадало меньше тепла.
Я молча установил табурет посреди комнаты, поставил на него миску с обычными яичками, а потом достал это «нечто».
– Бабушка! – спросил я, – а у вас часто курочки несут такие огромные яйца?
В этот же миг это странное яйцо неожиданно лопнуло и с треском развалилось на две части. Из него шустренько выпрыгнул маленький, толстенький зверек. Я вспомнил, что видел похожего в зоопарке, но только тот зверь был намного, намного большего размера.
На некоторое время в гостиной воцарилась полная тишина. Затем бабушка очнулась, принялась мелко-мелко спешно креститься и что-то шептать. Потом громко закричала:
– Свят, свят, свят! Изыди, отродье сатаны!
Зверек встал на задние лапки, передние прижал к животику, низко поклонился бабушке и сказал:
– Дорогая бабушка Марина! Я вовсе не посланец сатаны, а маленький бегемотик по имени Фуфик. Меня послал к вам добрый волшебник. Он выяснил, что вашему внуку Ванечке предначертана необыкновенная судьба великого человека. А я, Фуфик, здесь для того, чтобы помочь Ванечке быстрее вырасти, стать умным человеком, полезным и для вас, и для всей вашей страны. Пока я и сам маленький. Но с каждым днем, по мере того как буду расти, великий добрый волшебник будет давать мне все больше и больше знаний. И я смогу во многом помогать Ване.
Через некоторое время бабушка пришла в себя, обернулась к иконе в углу комнаты и прошептала через силу: «Господи! На все воля твоя». Потом повернулась к Фуфику и говорит:
Читать дальше