Светлана Андреянова - Жёлтые конверты

Как сказал один американский журналист: «Это страшнейшая болезнь XXI века. Симптомы ее очень просты – человек ставит перед собой колоссальные цели, идет по головам, тратит все свои ресурсы, а может, и жизнь на их достижение и в итоге разочаровывается, понимая, что растратил себя впустую». Конечно, кто-то может возразить: «целеустремленным и успешным быть лучше, чем бестолковым и ленивым». И они будут совершенно правы. Но я говорю именно о крайностях. Что, если не так уж и важно, в каком университете учиться, какой диплом получить и какой работе посвятить свою дальнейшую жизнь? Может, все-таки гораздо важнее не растерять в себе человечность, сохранить дружбу, найти настоящую любовь? Ведь это только кажется, что меняется время, а вместе с ним и идеалы. На самом деле сейчас так же, как и тысячу лет назад, мы все идем по своей тернистой дороге, от пункта «А» к пункту «Б», и остановками на этом пути неизменно служат все те же бессмертные константы…

В прихожей зазвонил телефон, и Мария Максимовна вышла из комнаты. Алешка тут же нагнулся и вытащил из-под серванта самодельный конверт, на котором, как ему показалось, было его имя. Так и есть. От руки ровными буквами выведено: «Алексею». За стеной послышались шаги, и он поспешно сунул конверт за пазуху.

– Прости, пожалуйста. Так что там со сложными предложениями? Вспомнил, какие бывают виды?

– Признаюсь, это мое самое слабое место. – и хотя Алексей еще утром повторял тему, сейчас почему-то ничего не мог вспомнить.

– Ладно, не волнуйся. – Мария Максимовна развернула книгу на странице с таблицей-подсказкой. – у нас с тобой еще целый год впереди. К маю посреди ночи будешь рассказывать. Уж в тебе-то я нисколько не сомневаюсь.

Да и как можно было сомневаться? Алексей Воробьев еще с девятого класса знал, что поступать он будет непременно в МГИМО на «международные отношения», а потому уже целых два года усердно посещал репетиторов. Мало сказать – посещал, он все свободное время отдавал учебе. Не то чтобы совсем не виделся с друзьями, просто правильно расставлял приоритеты. Его родина – маленький провинциальный городок, который при желании можно было обойти за три часа вдоль и за час с небольшим поперек, каждый год снабжал студентами вузы краевого центра. О Москве мало кто мечтал, но если таковые и находились, да к тому же еще успешно сдавали экзамены… Тут уж разговоров было на несколько месяцев.

Отец Алешки считался человеком состоятельным. Он держал на городском рынке три торговых места, имел один небольшой магазин в центре и мечтал о покупке еще двух. Словом, деньги водились. При желании семья могла бы потянуть и платное обучение сына, но этот вопрос даже не поднимался. «Поступать – только на бюджет!» – твердил гордый за своего единственного сына отец, и тот, оправдывая надежды, стачивал эмаль о гранит науки.

Упорства Алешке было не занимать, да и от сидения за книжками он получал настоящее удовольствие. Увидишь такого на улице – высокий, подтянутый, русые волосы подстрижены по последней моде, даже татуировка на руке. Между прочим, далеко не у каждого после десятого класса. Словом, нормальный «крутой» пацан. Девчонки штабелями ложились. А он от серьезного отнекивался: мол, ищу одну-единственную. Не искал, конечно, но головы морочил всем.

В городе было три общеобразовательные школы. И только два учителя истории. Один из них – Сергей Валентинович – числился сразу в двух, поэтому на репетиторство у него времени не оставалось. Другая – Анастасия Сергеевна, или Настенька, как ее за глаза называли школьники, – только-только окончила университет и по большой любви переехала на «окраину мира». Легенды об этом передавались из уст в уста, обрастая все новыми неприличными подробностями, так что на уроках истории школьники больше говорили, чем слушали. Настенька не обижалась. В отличие от Сергея Валентиновича, она занималась репетиторством. Но Алешке такие занятия не подходили. Ему требовалось написать ЕГЭ по истории не меньше чем на девяносто, а для верности и все девяносто пять баллов. Знающие люди сказали отцу, что в соседнем селе живет не педагог, а кладезь знаний – бывший профессор, ныне садовод-любитель. К нему-то два последних года молодой Воробьев и ездил еженедельно, по понедельникам и пятницам и, к своей радости, чувствовал пользу от проведенных занятий и потраченных родительских денег.