Александра Дюран - Желанный

– Мне пора, – сказала сидевшая до этого тихо Дана, поднимаясь и напоминая о своём присутствии. – Спасибо за завтрак, я задумываюсь о том, что тебе надо готовить каждое утро, – потом она кинула на меня беглый взгляд и чисто из вежливости произнесла, – удачи в первый день.

Я кивнула, а папа улыбнулся своей девушке и проводил её взглядом до кухни, куда она отнесла тарелку. Мы ещё пару минут посидели в абсолютной тишине, которая не настолько резала мои уши, как сирена в моей голове, призывающая прямо сейчас лечь в кровать и укрыться с головой под одеяло.

– Я бы с радостью подвёз тебя в школу, но мне надо на работу, – сказал папа, возвращая моё внимание к себе, и тоже поднялся. – Виктор заберёт тебя в девять. Надеюсь ты не обижаешься?

Я кивнула даже не до конца осознав это.

Что могло быть хуже? Правильно, ничего! Ехать в школу в первый день с водителем, которого я слегка побаивалась. Виктор вводил меня в тихий ужас, в основном из-за своего телосложения. Он скорее был похож на телохранителя, чем на водителя. Хотя папа клятвенно уверял, что ему не нужна защита. И я надеялась на это. Потому что потерять ещё одного родителя, каким бы он ни был, не было тем, о чём я мечтала.

Я натянула на себя лучшую улыбку.

– Всё нормально, – пробормотала я, стараясь скрыть своё разочарование.

Но ничего не было нормально. Я не хотела делать вид, что не обижаюсь, потому что на самом деле было чертовски обидно. Возможно во мне жил маленький капризный ребёнок, но в момент, когда моя жизнь практически начиналась заново, я как никогда, я нуждалась в поддержке папы.

Так с улыбкой на губах, но болью на душе я осталась одна в гигантской квартире, за два часа до школы, вспоминая о том, как мама обещала проводить каждое первое сентября вместе.

Я помню, как она откинула свои кудрявые рыжие волосы в тот момент, когда уверена произнесла:

– Малышка, я буду ходить на твои линейки до тех пор, пока буду жива.

И она правда это делала.

Я не хотела знать, сколько стоит обучение в этой дурацкой частной школе, которая больше походила на дворец. Я вылезла из машины и отдёрнув юбку поспешила по подъездной дорожке в школу. Гравий под моими ногами хрустел, и я чувствовала себя слегка не в своей тарелке.

Вокруг сновали избалованные подростки, которые казалось не обращали на меня никакого внимания. Шум, смех и непрекращающиеся разговоры. Этому месту мог позавидовать сам Хогвартс.

В главном здании лестница из тёмного дерева с резными перилами. Репродукции картин на стенах. По крайней мере я надеялась, что это были всего лишь репродукции (и что они не умеют разговаривать). Мраморные статуи полуголых людей. Золотые канделябры на стенах. Роскошная хрустальная люстра, свисающая с высокого потолка.

Действуя под чётким руководством отца я с трудом отыскала канцелярию, где мне нужно было узнать своё расписание и уточнить интересующее меня вопросы. Но в моей голове был единственный вопрос, который я хотела задать, стоя в очереди, состоящей из других новеньких. Можно ли мне прямо сейчас пойти домой?

– Владислава Алмазова, – сказала я, когда подошла моя очередь, положив на стойку перед секретаршей всё недостающие в личном деле документе.

Женщина вздохнула, рассматривая стопку моих документов. Вот у кого день начался ещё хуже, чем у меня. Толпа новеньких, ничего не знающих подростков, которым нужна помощь, была не лучшим способом провести хорошее утро.

Она сунула мне расписание моих занятий, карту школы, и направление к психологу.

– Что это? – спросила я, непонимающе уставившись на последний листочек.

– Это в третьем корпусе, первый этаж. Сегодня после уроков, – монотонно проговорила секретарша то, что я и сама могла прочитать на листке, даже не посмотрев на него.

Я всё ещё непонимающе глядела, но теперь уже на саму женщину. И по всей видимости ей это не особо нравилось.

– Это твоё имя? – спросила она, ткнув пальцев в направление.

Я нетерпеливо кивнула.

– Но мне не надо к психологу, – возразила я, пытаясь отвертеться всеми способами от чего-то настолько ужасного.

Секретарша снова раздражённо вздохнула, будто я была нарушителем её спокойствия.

– Не я распоряжаюсь этими опросами, это всё обговаривается при приёме в школу.

Она посмотрела на меня так, будто я и правда была душевнобольной. Эту битву мне не победить.

Я раздражённо кивнула и поспешила из кабинета, на ходу набирая номер отца.

Это всё обговаривается при приёме в школу. Конечно. Но проблема была в том, что меня там не было.