Ханс Улав Хамран - Кубик Рубика и пятый битл

– У вас есть какое-нибудь домашнее задание?

– Мы можем задачки по математике порешать, – нашелся Кеннет.

– Отлично, тогда проконтролируешь, чтобы никто без дела не сидел, – сказал инспектор и вышел из класса. Учебники мы еще не получили, но говорить об этом ему не стали.

Кто-то уселся играть в карты, а остальные просто болтали. Мы с Фруде и Бригтом расположились на задних партах, рядом с Юлией, Сёльви и Гюнн. Сперва разговор не клеился, но потом Сёльви рассказала, как она ездила летом на юг, и мы разговорились. Я вытащил из рюкзака кубик Рубика. Последние недели я оттачивал технику. Мой рекорд составлял три минуты и пятьдесят три секунды, но для этого надо было собирать так быстро, что в глазах мелькало. Сегодня же я никуда не торопился. Достаточно просто собрать его – и я гений.

Я медленно вертел кубик, время от времени показывая его собравшимся, чтобы те следили за развитием событий.

Вскоре все углы были собраны. Прозвонил звонок, и в класс вошел святоша Рунар, но я не обратил на него внимания: сегодня ему было нечем крыть. Разговор мало-помалу затих, и все вокруг молча смотрели на кубик. И Юлия тоже. Теперь не хватало лишь трех квадратиков. Одним движением я поставил их на место.

– А где ты инструкцию взял? – спросил стоявший за моей спиной Рунар.

Я замер и посмотрел на него.

– Инструкцию?

– Ну да. Где инструкцию-то взял? В Швеции?

– В Швеции? – растерянно переспросил я. Я ждал этого момента с той самой экскурсии в Осло, а этот придурок рассказывает о каких-то шведских инструкциях. Это ему что, игрушечный домик сколотить?

– Ты ж не сам его собрал. – Рунар рассмеялся. Как раз в этот момент все квадратики встали по местам. Я поднял кубик вверх.

Все засмеялись. И Юлия тоже.

– Мой рекорд – пять с половиной минут, – сказал Рунар.

– Пять с половиной минут? – восхищенно повторила Юлия. – Это неплохо. А у тебя какой рекорд, Андерс? – Она не сводила с меня своих ясных глаз. Моргни она – и я упал бы замертво.

– Я не засекал.

– Наверное, некоторым из вас учеба уже надоела, – проговорил директор, – но поверьте мне: в тот день, когда вы перестанете учиться, можете смело ложиться и умирать, – эти слова прозвучали неожиданно резко, в том числе и для самого директора, потому что тот вдруг сосредоточенно уставился в разложенные перед ним листки бумаги. Видно, это в них написано не было. Не исключено, что он сказал это искренне. Но директор быстро нашелся:

– Поэтому учитесь, узнавайте и постарайтесь сберечь любопытство, свойственное молодости.

Фруде вздрогнул. Что-то угодило ему в голову. Крышечка от бутылки кока-колы, в которую была засунута записка. «Извиняемся». Мы обернулись. Кеннет и другие красно-белые толстовки довольно лыбились. После того случая с велосипедом эти козлы ему прохода не давали.

Девочки из Хауге жили совсем недалеко от школы, но этой осенью мы начали провожать их до дома, после чего садились на велосипеды и ехали дальше. А в тот вторник Фруде спешил и уехал раньше.

– Мне на музыку надо, у меня занятие. Увидимся. – И он укатил, а мы с Бригтом пошли провожать девочек.

– Смотрели вчера новости про подводную лодку? – спросил я, чтобы хоть о чем-то поговорить.

Накануне вечером по телевизору только и было разговоров, что о советской подводной лодке, которая села на мель в шведских шхерах. Русский капитан выглянул из люка и растерянно вертел головой, а не менее растерянные шведы придумывали, как им поступить. Шведы даже угрожали развязать третью мировую войну, если советское спасательное судно, подошедшее подозрительно близко к шхерам, быстро не уберется оттуда.

– «Нам под водой границу не видно», – передразнила Юлия, и мы рассмеялись, хотя за день уже сто раз слыхали этот анекдот.

Спереди послышались какие-то крики. На холме «звездные» преградили Фруде дорогу и не давали проехать. Мы подошли поближе.

– И куда ж это ты так торопишься? – с издевкой спросил Кеннет.

– На музыку, – пробормотал Фруде.

– Ах, н-на м-м-м-м-музык-к-к-ку?

«Звездные» заржали.

– Эй, отвалите от него! – крикнул я. – Он же вас не трогал!

– А это кто к нам пожаловал? Да это ж битломан, священник и добропорядочные христианки! Вот так встреча! Какая честь! – Он раскланялся перед нами, прямо как дирижер перед зрителями, а «звездные» заржали. Потом Кеннет мотнул головой в нашу сторону, и трое мордоворотов направились к нам. Нам пришлось отступить – выбора не оставалось.