Ярослава Лазарева - Демон сакуры

– Понимаешь, дочка, – старательно подбирая слова, ответил Георгий Петрович, – одно дело, когда я любил тебя на расстоянии, ведь мы совсем не общались. Но сейчас ты рядом, и я отвечаю за тебя и перед мамой и перед собой. Поверь, я сам удивляюсь, отчего иногда так нервничаю. Наверное, все дело в том, что ты, хоть тебе уже и исполнилось шестнадцать, все еще в моих глазах маленькая девочка. И я иногда странным образом превращаюсь в глупую наседку, распускающую крылья над своим птенчиком. Мне самому забавно это отслеживать, но я пока ничего не могу с собой поделать.

– Папа! – рассмеялась Майя. – Вот не ожидала от тебя такого!

– Я постараюсь не досаждать тебе своей опекой, – ответил он. – Я должен привыкнуть к твоему постоянному присутствию.

Майя кивнула и улыбнулась. После признания отца все встало на места. И ей было даже приятно, что он так беспокоится о ней. Это говорило об искренности и нежности его отцовских чувств.

В Саппоро они прилетели через два часа. Было утро, но Майя из-за разницы во времени и обилия треволнений и впечатлений чувствовала себя уставшей. На улице стояла настоящая зима. Едва они вышли из здания аэровокзала, как Майя сразу ощутила пронизывающий ледяной ветер и зябко поежилась в короткой новенькой дубленке, которую мама купила ей перед отъездом.

– Хоккайдо – самый северный остров Японии, – сказал Георгий Петрович, подходя к такси. – Но здесь отличный воздух, свежий и бодрящий. Сама скоро почувствуешь, какой это здоровый климат.

Он закинул сумки в багажник, и они забрались на заднее сидение. Георгий Петрович что-то быстро сказал водителю, тот улыбнулся и кивнул.

– Я постоянно живу не в самом Саппоро, а в Дзедзанкэй, – пояснил он. – Это всего в тридцати километрах от города. Думаю, тебе там понравится. Это своего рода пригородная зона отдыха.

Майя не ответила. Она жадно смотрела в окно. Пейзажи ей нравились. Хоккайдо – гористый остров, и это чувствовалось в ландшафтах. Волнообразная линия горизонта, иногда сменялась настоящими горами, покрытыми густым темно-зеленым лесом. А когда они въехали на территорию Дзедзанкэй, о чем сообщил ей отец, то она моментально оценила живописность местности. Легкий туман покрывал все видимое пространство, и Майю это удивило, ведь воздух на острове, несмотря на близость океана, показался ей сухим и холодным.

– Здесь множество целебных источников, – пояснил Георгий Петрович. – И многие из них горячие. Сюда ездят лечиться со всей страны.

«Наверное, от их испарений такой туман», – решила Майя.

Они проезжали мимо аккуратных домиков, выглядывающих из-за каменных, довольно низких оград, и Майя размечталась, что сейчас отец привезет ее именно в такой дом, они будут жить отдельно, и возможно, у нее будет свой, пусть и небольшой садик. Она ждала, что отцу отведено настоящее японское жилище со всякими там раздвижными бамбуковыми стенами, циновками на полу и икебаной во всех углах. И когда такси остановилось возле четырехэтажного, типового на вид здания, она ощутила острое разочарование. Ей на миг показалось, что она вернулась в свой двор. Но разницу Майя увидела мгновенно. Местный двор был невероятно чистым и ухоженным, деревянные фигуры двух аистов возвышались посередине, невысокая горка из разноцветной гальки возле них выглядела живописно, у подножия поблескивал ледком подмерзший крохотный пруд с каменистыми бережками, на вид совершенно естественными.

– Летом тут очень красиво, а по горке бежит ручеек, – заметил Георгий Петрович, проследив за взглядом Майи. – И цветники необычайно хороши. Японцы – прирожденные эстеты. Они любят, чтобы пространство было обустроено гармонично и стильно, и стараются выбирать интерьеры и ландшафты в соответствии со своими пристрастиями.

Они вошли в подъезд. Майю удивило, что дверь открывалась чем-то типа магнитной карточки. На площадке оказалось всего две квартиры, и это тоже было для нее непривычно. Отец поднялся на третий этаж. Лестничные клетки выглядели нереально чистыми, у окон стояли живые цветы, на стенах висели картины, и Майя уже не сравнивала этот, показавшийся ей образцовым дом со своей «хрущобой» и ее вечно грязными, заплеванными и прокуренными подъездами.

Георгий Петрович распахнул дверь в квартиру и гостеприимным жестом пригласил Майю входить. Она робко переступила порог. Холл выглядел небольшим. Майя положила свою сумку на пол и огляделась. Теплые пастельные тона интерьера сразу ей понравились.