Борис Житков - Виктор Вавич (Книга 2)

- Можете смотреть, можете пройти на кухню посмотреть. Почему нет? Пройдите. У нас одной бутылки нет. Муж это даже совсем не знает. Я не помню, или он пил на свадьбе, - заговорила, заходила Цигель, она трясла ребенка, и он икал тонко и больно.

Виктор прошел в коридор, из дверей посмотрел в полутемную кухню, холодную, с черными полками.

- И нечего пугаться, раз все в порядке, - говорил Виктор в дверях.

Тощими мертвыми руками водила старуха тряпкой в мыльной луже, возила седыми трепаными волосами по грязному полу.

С парадной

- ВЕДИ к генералу Федорову, - приказал дворнику Вавич.

- С парадной прикажете? - вполголоса сказал дворник. - Или, может быть, с черного проводить?

- С парадного, с парадного, голубчик, - Виктор улыбался. - С самого парадного. Ага! Превосходно! Я сам позвоню.

Виктор взял портфель форменно: в левую руку под бок, одернул портупею, коротко ткнул кнопку и перевел дух.

Высокая горничная в черном платье, с белой наколкой, отворила дверь и спросила строго:

- К кому это?

В прихожей ярким пламенем светила с вешалки красная подкладка генеральской шинели, и от паркета пахло мастикой.

- К его превосходительству... с докладом. Горничная все держалась за двери, наклонила голову набок и зло жевала губы. Потом вдруг захлопнула дверь.

- Так и доложу - квартальный, - и застукала острыми каблучками по коридору. И Вавич слышал, как сказала она в двери: - Квартальный какой-то... Не знаю, стоит в прихожей.

- Проводи, пусть обождет, - деревянный голос и слова, как обкусывает.

- Пройдите, - сказала горничная, глядя в пол. Виктор шагнул неслышным шагом.

- Ноги оботрите, как же так и идете.

Виктор вернулся, и горничная глядела, как он тер ноги. Стыдно уж больше тереть. А горничная не подымала глаз.

Виктор сильно мазнул еще по разу подошвой и чувствовал, что краснеет.

Виктор шагнул с половика и, не глядя на горничную, пошел, оглядывая стены коридора; горничная затопала впереди. По коридору, дальше, дальше. Вот дверь налево. И боком глаза Виктор успел увидать генерала: он, с салфеткой у горла, сидел перед тарелкой. Блеснул никелированный кофейник с важным носом. Горничная толкнула дверь. В просторной кухне за самоваром толстая кухарка дула в блюдечко.

- Обождите, позовут.

Горничная вскинула головой и хлопнула глазами. Виктор топнул два шага по кухне. Глянул на расписные часы с гирями. Нахмурился. И снова потоптался.

- Садитесь, настоитесь.

Кухарка обтерла передником табурет и поставила среди кухни. Виктор кивнул головой и деловитой рукой открыл портфель.

- Гордиться нечего, - сказала кухарка. Отхлебнула чаю. - У генерала... - и поставила звонко блюдце. Через минуту услыхал Виктор сухие каблуки с тупым звоном. Дверь распахнулась. С салфеткой в руке стоял на пороге старичок с квадратной седой бородкой.

- Это чего пожаловал? - крикнул генерал, маленькими глазками замахнулся на Виктора. Виктор взял под козырек.

- Пристав прислал доложить вашему превосходительству насчет дознания, насчет водки... продажи напитков, согласно заявления вашего превосходительства.

- Ну! - крикнул генерал и посторонился: горничная, глядя в пол, важно внесла посуду.

- Произвел дознание, ваше превосходительство. - И Виктор полез в портфель.

- Меры! - откусил слово генерал. - Меры взяты?

- Не обнаружено! - встрепенулся Виктор, еще тверже повторил: - Не обнаружено! Дознанием!

- Меры? Ме-ры, я спрашиваю, - генерал ступил вперед и тряс салфеткой перед носом Виктора. - Меры? Русским языком спрашиваю. Оглох? Или ушиблен? Ме-ры-ы?

Виктор затряс головой.

- Так, значит, пусть у меня под носом кабак разводят? Да? Я спрашиваю, - генерал рванул салфетку вниз.

Горничная осторожно перебирала пальчиками ложечки и косилась полуопущенными глазами на Виктора, вся в строгой мине.

- Дознанием... - твердо начал Виктор.

- А вот! А вот! - вдруг покраснел генерал. - А вот, дознаться! Дознаться мне! Сейчас! - он топнул в пол. - Того! Дознаться - кто дураков ко мне присылает? Дураков! Выведи! - он топнул на горничную.

Горничная, чинно шурша платьем, прошла через кухню и отворила клеенчатую дверь. Виктор стоял и глядел в генеральские глаза и ждал удара недвижно.

- Вон! - заорал генерал, как выстрелил.

Виктор не чувствовал пола и как по воздуху прошел в дверь, не своими ногами перебирал ступеньки черной лестницы. Не переводя духу, перешел двор.

Ноги все шли, шли, сами загребали под себя землю, без всякой походки. Только панель видел перед собой Виктор, скобленую, посыпанную горьким песком.