Борис Житков - Виктор Вавич (Книга 2)

- Зачем? Зачем? - говорила Груня. И вдруг засмеялась. - Да там три фунта, три с половиной через силу, семги этой, ну, пять с полтиной. Заплатим пять с полтиной. Я свешу, не больше полфунта съели, я сейчас! - И Груня хотела уж бежать.

- Грушенька, - крикнул, давясь, Виктор, - милая. Груня метнулась к Виктору, наспех попала поцелуем в бровь и крикнула уж из коридора:

- Стой, стой, я сюда принесу, взвесим. Виктор как выдулся весь и тряпкой плюхнул в кресло. Он часто дышал и повторял:

- Грушенька, Грунечка! - И сам не знал, что слезы набежали на глаза розовым маревом показалась Груня в дверях. По-домашнему звякал безмен о блюдо.

Руки

ЛЕГКИМ, будто даже прозрачным, встал утром Виктор. Бойко печка гудела в углу, и слышно было, как рядом в столовой пузырил самовар. Виктор надевал свежую белую рубашку, прохладную, и смотрел на узорный мороз на окне, пух белый и нежный. Услыхал, как Грунечка поставила чайник на самовар: ручкой, наверно, в рукаве в широком, с кружевом. Заспешил. Терся под краном ледяной водой, запыхавшись.

- Витя! Видел, я тебе рубашку положила, - Грунин голос.

- Да, да! - начерно крикнул Виктор, хотелось скорей начисто, как по белому снегу, подойти, поздравить с днем, всей душой сесть за чай с Грунечкой.

"Грунечка у меня какая", - думал Виктор. Одернулся, поправил еще раз волосы и вступил в столовую.

Как целый цветник встала навстречу Груня в синем капоте с цветами, с кружевами, и сверху, как солнце над клумбой, Грунина улыбка, и теплые Грунины руки мягко взяли за затылок, и Виктор целовал руки куда мог, куда поспевал, и хотелось, чтоб еще больше, чтоб совсем закутали его руки.

Груня подала стакан, и розовое солнце дернуло по замерзшим стеклам, и розовым светом ожила посуда, розовый пар кокетливо вился над стаканом. На минуту стало совсем тихо, и Виктор держал и не брякал ложкой.

- Ты посмотри, я тебе положила пять рублей в бумажник, - и Груня кивнула подбородком на боковой карман - Виктор застегивал шинель, - за эту, знаешь, - и Груня покосилась на Фроську. А Фроська просовывала под погон портупею.

- Прямо к нему, к каналье, - тряс головой Виктор, - сейчас же, пожалуйте... А ну-ка, милостивый государь, - Виктор съежил брови и сделал на лице "решительность". - Счастливо оставаться, - шаркнул Виктор в дверях и козырнул.

С портфелем под мышкой вышел Виктор на улицу. Дворники скребли панели, и, прыгая через скребки, спешили мимо них гимназисты. В конце улицы, прямо по середине над уходящими рельсами, висело красное солнце, как будто оно вошло в улицу и остановилось от любопытства и радости. И Виктору показалось, что все спешат в конец улицы глядеть солнце. Снег неистово горел, и едко брал за щеки мороз.

Виктор жмурился от света, улыбался и составлял в уме: "Почем у вас семга? Так-с. Потрудитесь немедленно выписать счет на три с половиной фунта... фунта этой рыбы... "вышеупомянутой" не годится. Этой рыбы", решил Виктор и завернул за угол.

Солнца не стало.

В магазине все лоснилось прохладной чистотой. Покупателей не было. Старший приказчик снял кожаный картуз, отставя мизинец. Оперся на прилавок почтительно, ожидательно. Виктор кашлянул для голосу и строго сказал:

- Хозяина мне.

- Простите, только вот вышли за товаром-с.

- В этом случае, - и Виктор нахмурился, - напишите счет на семгу, на три с половиной этой рыбы... фунта семги. Немедленно.

- Без хозяина невозможно-с. Свесить прикажете? - и приказчик взялся за нож.

- Вчера ошибочно была получена мною семга, от вас, от Болотова. Виктор покраснел и сдвинул брови. - Неизвестно, что ли?

- Не упомню-с! - и приказчик пошарил глазами по мраморному прилавку.

- Мной, - крикнул Виктор, - мной! - В это время звякнула входная дверь, а Виктор кричал: - Мной ошибочно не было заплачено за три с половиной фунта вышеупомянутой рыбы! Понял! Получай! Сколько?

Дама в ротонде, вязаный платок на голове, испуганно глядела сбоку на Виктора.

- Ничего нам не известно, как же получать? Никак невозможно. Это уж с хозяином извольте.

Приказчик не глядел на Виктора, сырым полотенцем тер прилавок все дальше и дальше. А Виктор вытягивал, вырывал бумажник из-за борта казакина.

- Получай!

А приказчик наклонился куда-то, за банками с огурцами и миногой, за разноцветным маринадом.

- В участок... вызову для вручения! - кричал Виктор.

- Это уж с хозяином, - подавал глухой голос приказчик. Виктор вышел. Он видел, как дама провожала его глазами, как поворачивалась ему вслед малиновая ротонда.

- Другие как хотят, - сказал Виктор на улице, - а я взяток не допущу.