Алла Подшивалова - Зимние узоры

А вот и красивый большой за́мок. Он и правда принадлежал Снежной Королеве.

Но она была добрая – любила птиц и зверей. И выглядела точь-в-точь, как Мишина бабушка, только платок на плечах был не пёстрый, а совершенно белый и ажурный, как морозные узоры на окнах.

– Садись за стол, касатик! Весна-то близко? – поинтересовалась она у своего гостя.

– Близко, бабуля, уже и снег подтаивать начал.

Она накормила его самым вкусным мороженым и наказала слушаться родителей. А потом пошла заниматься своими делами – вытрясать перину, чтобы завтра пошёл снег.

А снегири показали ему комнаты замка с ледяными зеркалами и свои мягкие гнёздышки.

– Снегирики, милые, а как я домой попаду? Только осенью, когда вы обратно полетите? – чуть не расплакался Мишаня, когда понял, что снегири остаются тут ночевать.

– Зачем же осенью. Этот сделать проще простого. Закрой глаза!

Мальчик на секундочку прикрыл глаза.

– Мишаня, кушать! – Миша тут же вернулся из волшебной страны и вырос до нужного размера.

Послышался скрип двери курятника, куда мама принесла еду для КУР. Мама подошла к Мише и обняла мальчика.

***

Михаил Иванович отложил в сторону ручку и блокнот, в который записал сказку. Он её придумал в детстве, а теперь вдруг вспомнил в это чудесное зимнее утро. И ему стало так хорошо на душе. Отчетливо вспомнился морозный деревенский воздух, запах бабушкиных пирожков и яркая стайка снегирей, прилетавших к нему в гости каждую зиму.

Иллюстратор Марина Водненко

ЧТО ПРИСНИЛОСЬ ПЕТУХУ?

Мороз трещал. Воздух тяжёлый искристый пытался протиснуться сквозь щели сарая. Петька напрягся.

– Коооок.

Курица, стоящая рядом на насесте, приоткрыла один глаз и посмотрела на вожака. Он встрепенулся и снова устроился спать. Но скрип открывающейся двери заставил Петьку снова проснуться.

– Кооок, – грозно пронеслось по сараю.

Забор защищал от непрошенных гостей. Но Петька помнил, как однажды куницы устроили погром и утащили цыплят. Поэтому вышел во двор и осмотрелся.

– Кооок, – разнеслось эхом по ближайшим домам.

Все тихо. Петухи соседних сараев лениво ответили:

– Кокико.

И Петька отправился спать. Но уже на входе в сарай его внимание привлёк дым вдалеке.

«Что это?» – хотел бы спросить петушок, но мысль улетала, и он, запрыгнув на насест, уснул, тут же забыв о ночном приключении.

Иллюстратор Алёна Чумакова

ДОМИК ИЗ ПРОШЛОГО

⠀

Слышу, как со скрипом открывается старая покосившаяся дверь. Сгорбившись, выходит бабушка. Там, в доме, темно. Душно от натопленной печи. В углу, у образов, коптит лампадка, висят пыльные рушники.

Бабушка не спеша открывает ставни, щёткой сбивая примёрзшие сосульки и что-то тихо бормоча. В дом проникает утренний свет. Февраль обещает быть снежным и морозным. Затем бабуля берёт в руки железный лом и тяжёлыми движениями уставших рук скалывает с тропинки опасный лёд.

Эта пожилая старушка будто родом из сказки: на плечи наброшен засаленный плюшевый полушубок, коричневый шерстяной платок повязан поверх тонкого ситцевого, на ногах войлочные сапоги. Я помню эти невысокие растоптанные сапожки. Молнии на них уже давно не застёгивались. Обувала их бабушка всегда на скорую, в разные стороны торчали голенища на её больных и отекших ногах.

Её домик стоял на окраине деревни. Одинокий дом одинокой старушки. Нет, у неё были дети, внуки и даже правнуки. Но бабушка продолжала жить одна, поддерживая тепло и уют в своей старой избушке. В выходные дни в дом гурьбой приходили внуки. Смех и радость вытесняли пустоту. Бабушка суетилась: пекла толстые дрожжевые блины, топила свиное сало и жарила яйца, только что снесённые наседкой. Мама часто с теплотой вспоминает эти бабушкины блины, время, проведённое в её доме, саму бабушку. А я не помню.

Мне было три с половиной года, когда бабули не стало. Но я помню её последние дни. Помню эту маленькую сутулую старушку в белом ситцевом платке. Тогда она уже была слепой и жила в доме у своего сына и невестки (моих дедушки и бабушки). Бабушка тихонько сидела на стуле в центре комнаты, а я «делала» ей уколы и «ставила» капельницы. А потом у меня родился братик.