Вета Янева - Потерянный маяк

«Они пришли сюда, отобрали мою еду, побили меня палкой и стояли у меня на голове! Неслыханная наглость! Они за это поплатятся!»

И, развернувшись, она начала набирать скорость, щурясь от яркого солнца. Её глаза-светляки не выдержали такого напора и слетели, уплывая прочь, так что Тварь теперь не видела, она только чуяла. Она прорезала своей мордой мутную воду, выпрыгнула на поверхность и завыла.

Невесть откуда у неё появились лапы по бокам. А рот с удивительно белыми и ровными зубами оказался огромным.

Склизким пузом она врезалась в камыш, вынюхивая своих жертв.

А жертвы неблагоразумно заорали. Тварь повернулась к ним безглазым лицом.

– Бежимбежимбежимбежм! – теперь уже в унисон закричали Вереск и Волчек.

Они бросились в Лесную чащу, огибая деревья, пробираясь через кустарники, лавируя между зарослями. Вереск бежала впереди, привычная к местности, а Волчек отставал: бедняга был без сапог и умудрялся наступать на каждую колючку или камень.

Теперь они бежали так, что и Малыш Нил и Мадиклен поразились бы, если бы видели. Болотная Тварь мчалась за ними след в след, щелкая зубами, стараясь ухватить хвост Волчека.

Они бежали, не разбирая дороги, ужасно шумя ломающимися веток и испуганно дыша.

– Ай! – закричал Волчек, когда Тварь ухватила его за самый кончик хвоста, выдернув прядь из кисточки.

– Сюда! – позвала Вереск.

Прежде, чем Волчек смог понять куда, Ведьма затормозила и прыгнула на Хранителя Маяка, оттолкнув его вправо. Болотная Тварь, не успев среагировать, пролетела мимо, а Рийсце покатились по траве. Снова поднявшись, Вереск взяла Волчека за лапку.

Теперь они бежали обратно к поляне, где Вереск собирала травы. Тварь, обидевшись на такую резкую перемену направления, побежала за ними, но застряла между деревьями.

Это дало путешественникам форы. Они выбежали на поляну, на их счастье залитую солнцем.

Беглецы устали, запыхались и утомились. Солнечная опушка казалась спасением, но тварь-то всё еще была позади!

– Спрячемся в корнях! – озарило Вереск.

В центре поляны стоял огромный дуб. Такой старый, что, наверное, помнил времена великанов. Его крона иногда царапала облака, и одному Неведомому было известно, что за создания жили у него в ветвях.

Наверх было не забраться, так что Вереск и Волчек шмыгнули в самые корни, пробравшись под ствол. Там было темно, сыро и прохладно. Зверята легли на животы, обняв друг друга (в тесноте да не в обиде, особенно, когда скрываешься от чудовища), и стали ждать.

– Думаешь, она нас тут не найдёт? – прошептал Волчек очень-очень тихо.

– Я думаю, она уже нашла, – еле дыша, ответила ему Вереск.

И правда: в просвете между кореньями показались склизкие чёрно-зеленые лапы. Одна из шести потянулась к Рийсце, и они отползли было назад, но уперлись в стену.

Вы должно быть думаете, что Тварь не дотянулась. Но вынуждена вас разочаровать: ошибаетесь. Она доставала ровно настолько, чтобы ухватить Вереск за заднюю лапку.

– Ох, ну уж нет! – рассердилась на такой расклад обстоятельств утомлённая Ведьма.

Она извернулась и впилась зубами в лапу обидчика.

Болотная Тварь завыла от обиды и несправедливости (ей всего-то хотелось есть!) и отступила.

Вереск выплюнула ряску изо рта.

Болотная Тварь ходила у убежища зверят, ожидая, пока те выйдут сами. Её совсем не хотелось снова быть укушенной.

Но ждала она недолго, произошло кое-что, о чем было не известно Вереску и Волчеку, но прекрасно известно Болотной Твари, а теперь и нам. Солнце обожгло её кожу, пасть начала пересыхать, лапы захрустели.

Болотной Твари, видите ли, для выживания нужно непосредственно болото – иначе никак. А на солнце ей быстро становится плохо, и она спешит убраться восвояси. Тем более, что лучи палили её нещадно.

Она последний раз фыркнула, взвыла от досады, и побежала к себе, в прохладное и родное болото, ждать новых разинь, которые забредут в топи.

А создания, что жили в ветвях дуба, убрали свои зеркала и больше солнце на землю не отражали.

– Ну, вот теперь-то она точно ушла, – констатировал Волчек, наблюдая, как за Тварью смыкаются ветви кустов.

– Теперь да, – согласилась Вереск и поползла к выходу.

Зверята выбрались на поляну. Сначала осторожно огляделись – а точно ли? – но потом, убедившись в безопасности, радостно рассмеялись.

Вереск кружилась вокруг своей оси, и многослойное платье порхало у её лап. Волосы огнём горели под солнечными лучами, и она смеялась-смеялась-смеялась…