Никита Марзан - Летят белокрылые чайки

Слава взяла со стола Акимова связку вяленых ставридок. На вытянутом пальце подвесила в раме распахнутого окна. Похоже на стайку рыбок в аквариуме. Славка качнула связку, и рыбки ожили.

– Мам, а как ты сама?

– Спасибо, кручусь как белка, – сказала мама, – сегодня сумасшедший день, всем нужны кредиты.

Славка опустила и подняла вытянутую руку. Рыбки послушно поднялись вверх и снова опустились вниз.

– Я рада, что у тебя все в порядке, мам.

– Будет в порядке, – сказала мама, – если ты скажешь – да.

– О чем ты?

– О твоем летнем отдыхе. Я отправлю тебя на Мальдивы. Там к берегу приплывают электрические скаты. Их можно кормить. И вообще, там красиво. Бунгало, пальмы, фрукты.

– Интересно, – сказала Славка и резко встряхнула связку.

Веревка лопнула, и рыбки посыпались на пол. Славка встала на колени и собрала ставридок.

– Рада слышать, что тебе это интересно, – сказала мама. – Поедешь на Мальдивы вместе с Мишей. Вы с ним родственники.

– Никакие мы не родственники, – Славка бросила собранных рыбок на директорский стол. – И никуда я с ним не поеду.

– Славия, – сказала мама «терпеливым» голосом, – ты помнишь, что при разводе с папой я предложила тебе выбор – я или папа. Ты выбрала папу. Что не так?

– Все так, – Славка выбрала самую аппетитную ставридку и стала чистить ее от шкуры.

– Ты вредничаешь, – сказала мама, – ты принципиально отказываешься дружить с сыном человека, к которому я ушла от твоего отца.

– Мам, дружба – это когда один человек не может обойтись без другого. А без Миши я могу прожить сто лет и ни разу про него не вспомнить.

– А Миша все время передает тебе приветы, – сказала мама, – я куплю две путевки, но в разные страны. Мише – на Мальдивы, а тебе – в Австралию, там весело.

– А в Австралию мне обязательно?

– Пойми, Славия, – сказала мама, – я хочу заботиться о тебе ровно столько же, сколько о Мише. Ты должна это понимать.

– Спасибо, мама, – Славка слегка засопела носом и быстро засунула в рот очищенную ставридку.

– Вот и хорошо, – сказала мама, – значит, ты едешь в Австралию?

– Нет, – сказала Славка, – я останусь в «Морском десанте» на все три смены.

– Он давно развалился, – сказала мама.

– Он очень даже жив, – сказала Славка, – и я люблю его так же, как сто лет назад любила ты.

– Не сто, а только двадцать пять, – уточнила мама, – но тогда было другое время. Мы в моем детстве и не знали, что, кроме пионерских костров, на свете есть белые океанские пляжи с кокосовыми пальмами.

– Мне не нужны кокосовые пальмы, – Славка увидела в окно Петра Васильевича, который старательно приделывал отломанный гипсовый мяч к статуе футболиста.

– Прости, у меня совет директоров, – заторопилась мама. – На чем ты остановилась, Славия?

– На «Морском десанте», – сказала Славка и повесила трубку.

Акимов все возился возле скульптуры. Славка вышла на крыльцо и присела на теплую рассохшуюся ступеньку. Обняла колени руками.

– Ну что, поговорила с мамой? – спросил Акимов.

– Ага, – кивнула Славка.

– А голос у нее совсем не изменился, – Акимов отошел от скульптуры и полюбовался на результаты своего труда, – лучшая певунья четвертого отряда.

– Вы помните голоса всех своих пионеров? – удивилась Славка.

– Многих, – Акимов отряхнул руки и присел рядом со Славкой, – наш хор так и назывался – «Морской десант», а пели про море. Сейчас таких песен уже не поют. Вот, послушай. – Акимов откашлялся и негромко пропел:

Акимов закончил петь, помолчал, потом продолжил:

– Наш хор из других лагерей слушать приезжали. Или к себе приглашали. И по дороге на концерт мы обязательно песни пели. Так вот твоя мама запевалой была. Одного голоса мало, тут еще характер нужен. А у нее характер железный.

– Петр Васильевич, я у вас в кабинете вяленую рыбу ела, – вспомнила Славка. – Извините.

– Что ела? – не понял Акимов.

– Ставриду. Вкусная такая.

– Понятно, значит, голодная, – сделал вывод Акимов. – Марш на кухню! Авдотья борща нальет. С пампушками.

Отец Славки взял ведро с краской. Поискал кисть. В старом рундуке, стоявшем под навесом спасательной станции, он нашел флейц. Прихрамывая, пошел к «баркасу». Хорошее это слово – баркас, надежное. Спасать людей на море – дело не простое. Хотя, по правде сказать, это был не настоящий баркас, а обычная лодочка с мотором. А мир должен быть необычным, ярким, населенным сильными людьми, совершающими благородные поступки. И в этом мире нет места обычным лодочкам с мотором, в нем живут могучие спасательные баркасы. И эта тысячу раз проконопаченная маломерка со слабеньким мотором имела все права называться «баркасом». Иван гордился смелостью и сноровкой своего отчаянного кораблика.