Дорофея Ларичева: Эльфиния. Заговорённые холмы

– Я к Владыке с опасной вестью.

На пороге двухэтажного купеческого дома в старой части Города замер человек в куртке цвета хаки и глубоком капюшоне. Полминуты назад на ступени крыльца приземлился не по сезону прилетевший снегирь, а теперь вот человеком стоял, мок под октябрьским ливнем, разглядывал дом, где ни разу не приходилось бывать.

Первый этаж дома, каменный и выбеленный, второй – деревянный, выкрашенный в травянисто-зелёную краску хвастались резными наличниками и аккуратными ставенками. С перил высокого крыльца безвольно свисали высохшие лозы дикого винограда и хмеля. У двери замер деревянный конь на каталке, красный в желтых яблоках. Рука сама потянулась к позабытой игрушке, качнула.

За лакированной дверью громыхали отворяемые засовы. В доме шел праздник, смеялись люди и нелюди, мило улыбались хозяева. Людей было мало, все посвящённые, преданные Владыке до последнего вздоха.

Невидимые большинству привратники караулили у окон первого этажа. Гость чувствовал их пристальное внимание. Потому так долго не отворяют, проверяют.

Дверь распахнулась, гость вошел, вежливо кивнул высокой белокурой девушке, прошел в маленькую гостиную. Август Денисович неторопливо спускался по лестнице.

Владыка городских сложение имел плотное. Высокие залысины на висках увеличивали и без того высокий лоб. Седые волосы были аккуратно подстрижены. С первого взгляда не скажешь, что не человек.

– Идём в кабинет, – едва заглянув гостю под капюшон, скомандовал он. – Юля, – окликнул он белокурую девушку, – зови видящих и Арсения.

В кабинете не было окон, зато светлые деревянные стены покрывала тонкая резьба. Крупные торшеры в каждом углу и кремовые диваны, светлый стол делали помещение просторней и уютней.

Одна за другой вслед за гостем вошли три женщины в вечерних платьях, древняя морщинистая старуха в мрачном наряде и высокий сильный мужчина за тридцать, явно воин, и наверняка чародей. Его сила подавляла, заставляла гостя робеть, ссутулиться.

Глава городских уселся за стол. Старуха устроилась по правую руку. Видящие замерли у стен, воин – у двери.

– Говори, – Август с нетерпением вскинул голову. Редко кто отваживался отвлекать Владыку, когда тот проводил время с семьёй. – Что случилось на окраинах, пограничник?

Гость скинул капюшон, обнажая покрытое алыми и серыми перьями лицо. Перья побледнели и втянулись в кожу.

– Дурные вести, – торопливо заговорил он.

Голос звенел и чирикал, но присутствующие не удивлялись.

– Пр о клятый артефакт желаний увидел солнечный свет. Ещё летом был разрыт курган.

Старик и его гости опасливо переглянулись.

– Кто? – требовательно спросил Владыка городских .

– Молодой человек. Он принёс его в город.

– Открывал? – старуха подалась вперёд.

Гость вспомнил, что она мать Владыки и зовут её Прасковьей Евграфовной. Тьма клубилась в её глубоко посаженных глазах, светлые лучики разбегались по мутно-зелёной радужке. Говорят, раньше от этого взгляда трепетал и город и лес. Но бывшая Видящая лишилась дара, когда вместе с мужем отбивала сына, похищенного лесными . И с тех пор ненавидела всё, что лежало за пределами города.

– Не должен, – успокоил её пограничник. – Но холмовик Фиор-ар-аи заявляет на находку своё право. Недавно он объявил себя царём лесов, полей и холмов. Инар-ши-ван, наш лесной сосед тоже требует её себе. Волшебную вещь выкопали на его земле.

Старуха отвела назад длинные пряди волос цвета «соль с перцем» и что-то тихо-тихо зашептала на ухо сыну. Август слушал, и пограничнику оставалось наблюдать сменявшие друг друга эмоции на лице Владыки: удивление, непринятие, надежда, уверенность.

Наконец глава городских легонько хлопнул ладонью по блестящей столешнице. На безымянном пальце сверкнул круглый рубин.

– Холмовики Фиора-ар-аи с средины лета нарушали границы леса Инара-ши-вана, – медленно, будто пробуя на вкус каждое слово, выговорил он. – Если усилить противостояние? Мне нужно время, чтобы находка послужила на благо города.

– Дед? – светловолосый чародей удивлённо воззрился на Владыку. – Ты готов рискнуть своим подданными?

– Нет, я готов их спасти и преумножить славу, – возразил Август. – Ядвига, – он подманил к себе одну из наряженный женщин. – Покажи мне того парня.

На макушке Видящей зашевелились волосы, и из них высунулся глаз на ножке. Третий глаз походил на хищное ядовитое растение. Он заморгал, словно хвастаясь длинными ресницами, закачался из стороны в сторону. Сама Ядвига времени даром не теряла, напевала себе под нос, открыла лежащий на столе ноутбук, включила, простёрла над ним руки, и на экране появилось чёрно-белое изображение молодого парня лет двадцати, худощавого, темноволосого, с приятным умным лицом.