Лариса Новосельская - Сказки с улицы Удальцова

– Мамма миа! – закричала она от увиденной красоты… когда темнота осталась позади она заметила наикрасивейший потолок, на котором что—то изображено, такое она видела только в храмах и соборах. Повсюду была золотая лепнина. На полу везде был зелёный ковёр, по краям которого была позолоченная змея, тянувшаяся с начала ковра до конца.

Она добралась до своей комнаты, как она позже поняла.

– Это твоя комната, завтра подъем в шесть утра, умывание, молитва, завтрак и начнутся уроки. Тебя всюду проведёт Софити, твоя соседка.

– Хорошо.

Тут женщина – ноунейм дала ей расписание уроков и схему расположения кабинетов.

«Три – низ, пять – верх»

– Что это значит?

– Старая методика из Ленинградского училища.

И женщина ушла. Оставив кучу вопросов.

Комната была и хороша, и плоха одновременно, но, если бы это были королевские хоромы, было бы даже странно. Две кровати, два шкафа, два стола, два окна – все по два. В эту самую секунду дверь распахнулась, и на пороге появилась девчонка в таком же серо—голубом платье, которое вызывало у Беатрис голод. Тут она вспомнила две вещи: то, что она не ела почти двое суток, и то, что неизвестная женщина сказала, что у неё есть соседка.

– Здравствуй, я Софити, я видела тебя в коридоре, когда тебя вела мадам Берч. Ты новенькая? Хотя подожди, тут же все новенькие, – с улыбкой сказала девочка с каштановыми волосами, собранными в гладкий пучок, синими глазами, немного вздернутым носиком и правильной формой лица. Отличительной ее особенностью было то, что у неё много родинок, одна из них была слева от губы, прямо как у стереотипной француженки. Девочка, то есть Софити, выглядела очень приятно, в руках, в обнимку она держала стопку книг, положив на них подбородок.

Она сказала:

– Ты не похожа на местную.

– Я из Италии, приятно познакомиться, меня зовут Беатрис.

Соседка прошлась по комнате и приоткрыла дверцу шкафа:

– Хочешь, покажу тайное место?

– Надеюсь, ты не в Нарнию меня ведёшь?

Софити вошла в шкаф, а там была сквозная дыра, закрытая отвалившимся куском, как я раньше выразилась, «истории». Соседка поползла в эту дыру. Недолго подумав и решив найти побыстрей приключений на свою пятую точку, наша героиня тоже поползла за ней, как улитка за улиткой. Когда они вылезли из этой трубы, Беатрис увидела заброшенную комнату, в которой посередине лежал плед и много книг.

– Это мое тайное место, я тут читаю, – с улыбкой сказала Софити.

– Но как? Можно немного поподробней.

– Наша комната – самая крайняя в заброшенном корпусе, и сначала была маленькая дырочка, которую прогрызли крысы, а потом мне стало интересно, и я отодрала ещё немного, чтобы пролезть, потом я сделала тайную комнату.

С такой же тёплой улыбкой, будто мы знакомы лет сто (тут маленькая Беатрис задумалась: а можно ли прожить сто лет)? И приносит ли такая долгая жизнь удовольствие? Вообще Беатрис славилась у себя в семье тем, что летала в облаках и часто мыслила, как – то по – философски, что ли.

Остаток дня девочки провели вместе, узнавая друг друга.

Утро. 6.00. 15 сентября 1893

– Дети, просыпайтесь! Réveiller les enfants! – утро началось с звонкого голоса воспитательницы. Через сонную пелену можно было еле—еле разглядеть комнату, такую незнакомую, не такую, как в родной Италии. Соседка уже была готова и одета, когда Беатрис была ещё в кровати.

– Ты чего? Сейчас уже будет умывание. Скорее собирайся.

Еле собравшись, девочки вышли из комнаты. В коридоре было человек пятьдесят.

Это был первый класс, все в серо—голубых платьях и с пучками. Все такие же сонные, это порадовало Беатрис тем, что она не одна выглядит, как запыхавшаяся индюшка. Потом молитва (девятнадцатый век, как никак). Завтрак был для Беатрис скудный: хлеб, тёплое молоко и порция каши размером с кулачок пятилетнего ребёнка. И это после Италии, когда на завтрак: кросата, бискотти, чиамбелла и многое другое. Вдруг она почувствовала не самый аппетитный запах, и сразу же услышала гул одноклассников. Но особенно негодовали старшеклассники. Сама Беатрис поняла с опозданием, что каша подгорела после того, как съела ложку. Рвотный рефлекс сделал своё дело. В итоге завтрака не было совсем. На уроках Беатрис не отставала, ведь грамоте ее учила бабушка. Писали чернилами, зубрили правил, что вполне нравилось, как и самой Беатрис, так и ее соседке Софити. Зато она узнала, что незнакомая дама, которая встретила ее и отвела до комнаты, во – первых, мадемуазель, во – вторых, ей не пятьдесят, как показалось, а тридцать пять, в – третьих, ее зовут мадам Берч, и она проректор и посещает школу очень редко, обычно, чтобы посмотреть за порядком.