Мы стояли молча и боялись дышать, чтобы не спугнуть её…
Радуга давно истаяла и пропала, а я всё вглядывался в небо, стараясь заметить и вернуть хоть кусочек этой цветной небесной смальты, частичку из моего полузабытого давнего детства…
Но небо было пустым и чистым…
Лифт в девятиэтажке по-прежнему не работал, и мы, переглянувшись, два пролёта проехались на лестничных перилах.
– Пап, а пап, – сказала Наташка. – А пусть эта радуга будет наша. Ну просто наша, и всё!
Я согласно кивнул.
Мы уже подходили к своему подъезду, когда любопытный сосед Сурен Вазгеныч подозрительно взглянул на нас и поинтересовался:
– Ва! Зачем на чужую крышу лазить?
Наташка незаметно хитро мне подмигнула и произнесла: – А мы знакомым антенну чинили. Вот!
– Ну и жарит сегодня! – вздохнула Наташка, вытирая полотенцем взмокший лоб.
Хотя наши окна были раскрыты настежь, воздух в комнате был горячий и душный.
– Интересно, сколько сегодня градусов? – поинтересовался я, взглянув на термометр, висевший за оконной рамой. – Ого, тридцать четыре! Давно такой жары не было.
– Пап, пошли купаться? – предложила Наташка. – Всё равно в такую погоду ничего делать нельзя.
– Только с условием, что сначала выпьешь стакан молока.
– Ну ладно, – неожиданно легко согласилась дочь.
Она взяла треугольный молочный пакет, аккуратно надрезала ножницами верхушку и, запрокинув голову, начала пить.
– Из стакана же удобнее, – заметил я.
Но Наташка со мной не согласилась. Она на секунду оторвалась от пакета и произнесла:
– Зато так вкуснее…
Арык, где мы с Наташкой всегда купались, протекал неподалёку от нашего дома. Вода в нём была желтоватая – наверное, от глинистых берегов, по которым росла дикая ежевика.
Мы поплескались в прохладной воде и вылезли загорать.
Дочь что-то задумчиво начала чертить по земле, потом вдруг спросила:
– Интересно, куда течёт арык?
– Разве не знаешь? Он за Парком культуры впадает в канал Бурджар.
– Да я не об этом! А о том, в какое место из него вообще попасть можно.
Я подумал и уверенно сказал:
– В Аральское море.
– Ну да! Так сразу и в море.
– Конечно, не сразу. Послушай… Наш арык впадает в канал Бурджар. Бурджар – в Чирчик, где всегда холодная вода и много водоворотов. И только потом будет большая река Сырдарья, которая через весь Узбекистан течёт на север, в Аральское море.
Дочь перевернулась на живот, опустила руку в воду. Маленький тополиный листок упёрся в Наташкину ладонь, постоял так, будто отдыхая, потом медленно и неуклюже поплыл дальше.
– Пап, ты когда-нибудь видел море?
– К сожалению, нет, – признался я. – Не приходилось.
– Ну а хоть что-нибудь можешь про него рассказать?
Я напрягся и попытался освежить в памяти полузабытые книги про пиратов и кругосветные путешествия… Но ничего не вспоминалось, и я медленно начал:
– Э-э… Морей на земле очень много. Белое. Чёрное. Жёлтое. Красное…
– А оранжевое есть? – перебила Наташка.
– Оранжевого нет.
– Жаль. Это мой самый любимый цвет… Может, такое море просто ещё не открыли. Как ты думаешь?
Я не стал спорить и продолжил:
– На море бывают приливы и отливы. Штормы – когда очень сильный ветер, и штиль – если ветра нет совсем.
– А я слышала, как море поёт, – сказала дочь.
– Где?
– Павлику из двадцать седьмого дома из самой Феодосии раковину прислали. Большую, красивую, из настоящего перламутра. Мы её по очереди к уху прикладывали. Внутри неё море и живёт. И поёт тихонечко-тихонечко. Ч-ш-ш-ш-ш. Ч-ш-ш-ш-ш… Только потом раковина куда-то задевалась… Папа, а какие корабли по морю плавают?
– Разные. Крейсеры. Эсминцы. Подводные лодки. Ледоколы. Пассажирские лайнеры…
– И фрегаты тоже? Я их на почтовой открытке видела.
– Что ты, Наташка. Фрегатов давным-давно не существует.
– Почему?
– Они просто не нужны. Ведь это парусные корабли, и движителем для них служит ветер… Теперь представь, что будет, если на море установится штиль?
Наташка наморщила лоб и сразу догадалась:
– Наверное, как троллейбусы и трамваи, когда в проводах кончается ток.
– В принципе, верно, – похвалил я её. – Только знаешь, мне самому жаль, что эпоха парусного флота закончилась. Наверное, это было прекрасное зрелище. Корабль с наполненными ветром парусами…
– А ты умеешь строгать и вырезывать? – вдруг спросила Наташка.
– Зачем? – удивился я.
– Вчера прекрасную деревяшку нашла. Так и знала, что пригодится.
Читать дальше