Мила Коротич: Серая лиса

«Торговая гильдия официально обратилась к трем Великим домам с просьбой снизить расценки на все виды магической энергии, объясняя просьбу беспрецедентным снижением спроса среди населения Тайного города. Ходят слухи о крупной утечке из источников, а также о возможном возникновении нового, альтернативного источника магической энергии.

Что это: рождение нового Великого дома или нас ждут торговые войны на рынке магических услуг?

«Ти-Град.ком»

…Своей акцией активисты экодвижения «РазДельныйСбор – Благо» ставят целью привлечь внимание всех граждан к тому факту, что объем мусора, производимого горожанами, за последние три месяца резко вырос, а переработка отходов ещё как следует не налажена. Они призывают горожан переходить к осознанному потреблению и отказаться от покупки одноразовых вещей, а городские власти – ускорить строительство мусороперерабатывающих комплексов. «В противном случае нас может ожидать экологическая катастрофа, как в соседнем государстве», – говорят защитники природы…

«Московский комсомолец – Дальний Восток»

Васёк Гусев знал, что он неудачник. Знал, но всегда втайне надеялся, что это не так, что пройдет, что однажды невезение закончится, что вот прям с сегодняшнего дня! И каждый раз ошибался.

Вот и теперь ему не повезло. Как результат – разбирательство в кабинете директора. Не успел он побыть отличником, как уже станет молодым уголовником… Надо же было батарейке сесть именно в тот злосчастный момент, когда Васёк тащил мобильник Агеевой из ее куртки в гардеробе, эх!…

– Теперь вашего сына, Василиса Семеновна, поставят на учет в комиссии по делам несовершеннолетних как вора, и, если в нашем колледже хоть что-то случится, первым, кого станут подозревать, будет он, – директорша коммерческого колледжа по малому предпринимательству, чернявая дама уже хорошо за сорок, но также хорошо сохранившаяся, всем своим видом выражала не гнев, а скорбь. Желание помочь. И голосом – тоже.

Белобрысый Васёк чувствовал, как горят уши. Он уставился было в окно, где с тополей уже облетела листва. Голые ветки, однако, глаз не ласкали.

– У нас камеры везде, во всех помещениях, и на них четко видно, что крадет именно Василий, отпираться бесполезно, – опять с той же горечью и сочувствием сказала директорша. – Но зачем, зачем, Вася?! Что ты хотел делать с этим айфоном? Насолить Агеевой?

Директорша работать в образовании начала ещё в девяностые и не питала иллюзий по поводу детской невинности. Она знала, что светозарных чад не бывает, и что дети – не ангелы. От взрослых их в основном отличает только отсутствие жизненного опыта. Что, впрочем, в последнее время очень быстро сглаживалось: интернет-технологии, доступ во всемирную паутину в режиме «24/7» делали своё дело. Потому она понимала, что кража старенького айфона, который даже вскрыть нельзя – глупость или шалость, коммерческой ценности вещь не представляет. Кому он нужен?! Ни продать, ни побаловаться. Да и у самого Гусева – практически такой же. Только не ярко-розовый.

– И это как раз в тот момент, когда Василий так хорошо начал год, так пошла вверх успеваемость, – снова горечь в голосе директрисы. И такое вот особое покачивание головой…

Гусев вжал голову в плечи. Мать хрустнула пальцами и, тряхнув такими же светлыми как у сына волосами, сказала твердо:

– Василий, подожди меня в коридоре,– и, когда за ним закрылась дверь, сказала, гладя прямо в глаза директорше огромными зелеными глазами:

– Элеонора Сигизмундовна, давайте решим этот вопрос прямо здесь, конфиденциально, как ведьма с ведьмой…

… Через несколько минут мать вышла и кивнула сыну, чтоб следовал за ней. Вид у нее был серьезный, но не сердитый. Уже покинув стены колледжа, она протянула Василию розовый ворованный айфон.

– Держи, перезаряди свой и верни потом этот на место, девочке. На всё про всё у тебя сорок минут, успеешь сам или портал делать?