Виталий Коротич - Ленин, том 54

Берегите же их...
Этих дней и металл и огонь,
И расстрелянных люстр этот хруст под ногой
на паркете,
Эти алые прапоры,
Эти хриплые крики погонь.
Это - нового мира рожденье, его появленье
на свете.
Вот он. Веки открыл, ему жаждою губы спекло,
И винтовка в руках от стрельбы еще
не отдышалась.
И он жаждет тепла,
Чтобы жить, ему нужно тепло,
Чтоб тепло в его жилах с железом и сталью
смешалось.
Так вот почки древесные ждут первых весенних
дождей -
Приморозит их утренниками иль поколотит
их градом.
...Еще свежие шрамы на лицах солдат и вождей,
Счет еще не окончен загубленным продотрядам.
Еще серый и сирый рассвет,
Но встает
Из холодной росы, поднимаясь над маревом
сонным,
По ступеням взметенных клинков раскаленных
проносит сиянье свое,
Тыщекратно повторено в сабельных отблесках,
солнце.
Легендарное солнце...
Но дым выедает глаза,
А о нем ни полслова в легендах, он сладким
покажется завтра.
...В тот сияющий мир не молитва ведет,
не слеза -
Только праведный гнев,
Только сила, рожденная правдой.
Берегите же их!
Разгибаются спины людей,
Как засохшие струпья, с них страх вековой
опадает,
И - сквозь шелест страниц, и - сквозь гром
площадей
Вырастают они - и раба в себе побеждают.
Берегите же их!
Вы ведь знаете, что и почём
В этом взорванном мире, что полон надежды
и боли.
Поднимается люд, пусть из сшибок и схваток
он выйдет, сплочен
Вашей честной, и чистой, и твердой, и страстною
волей.
Берегите же их -
от штыков и от ласки врагов,
От холуйского духа и чванного высокомерья.
Как весной наполняются соком побеги стволов,
Так людские сердца наполняются нынче
доверьем.
Миллионы встают.
От земли поднимают свой взгляд
И глядят на зарю,
Что впервые для них заалела,
И не маленькие -
а великие люди стоят,
Да,
великие люди в борьбе за великое дело.

В лесу тишайшем срубленных веков
На серых пнях чернеют четко кольца -
Их сосчитай, и ты узнаешь, сколько
Погибло лет, ушло материков.
Как Атлантида, год на дно идет,
И лишь круги по деревянным водам:
Вот узкий круг - оставлен недородом,
Вот круг пошире - урожайный год.
Материки ушли, ушли года.
О лес, объятый мертвой тишиною!
Года - не журавли
И никогда
Из теплых стран не прилетят весною.
Стоят леса,
И бледная трава
Окутала деревьев пьедесталы.
Минувшее - поступки и слова -
Землей,
корнями
и травою стало.
И высятся народы, как леса,
С подростом,
и с кустарником,
и с пнями,
С худыми и откромленными днями.
И спрятаны в них тысяч голоса.
На склонах гор
И по долинам рек
Стоят деревья,
Их снега заносят,
И сушит зной,
И всё они выносят,
И вечен Лес,
и вечен Человек.
И люди так в историю вступают,
И ниоткуда жалости не ждут:
От пули гибнут,
С голодухи мрут,
И стоя,
как деревья,
умирают,
О лес людской, ты крепок и высок,
И новой кровью набухают вены.
Народ мой,
Муки те благословенны,
В которых имя ты свое сберег.
Идешь по лесу: ветви, листья, иглы,
Ствола коснешься -
Обожжет ладонь,
Там столько лет спеклося, словно
в тигле...
Прошедших лет негаснущий огонь.

А когда часовые задремлют,
прижавшись щекой к прикладу,
и коридорами белыми
бродит гулкая ночь,
пропахший огнем и дымом,
приходит к Вам посетитель
с кровавым бинтом на белом
обескровленном лбу.
Пройдя через все приемные,
он открывает двери,
садится,
тяжелые руки
он на колени кладет.
И долго он Вам рассказывает
о том, как сражались хлопцы,
о том, как падали хлопцы,
землю руками обняв.
Вы слушаете человека,