Дарина Стрельченко - А-линия

– О, вот это отлично, – одобрительно хмыкнула Ирина, разглядывая футболки. – Великовато будет, но вовремя принёс. Сейчас отдам сестре, чтоб переодела… Алина вчера всю кофту заляпала, пока ела.

Я слегка растерялся.

– Кормили во сне, как обычно, – добавила Ира. – Пока опасаюсь кормить, когда она в сознании – не знаю, как отреагирует на датчики.

– А-а.

Датчики проводили мгновенный скрининг: выясняли, как любая еда взаимодействует с «Перпеном», лечащим веществом, на котором зиждилась ключевая идея проекта. Фармакологи, ответственные за формулу, по десять раз на дню повторяли, что это новый, ещё не изученный препарат, а потому неясно, как он может отреагировать на те или иные попадающие в организм продукты. Так что меню у Алины пока не шибко разнообразное, зато проверенное и перепроверенное. Ира, чьей целью была абсолютная адаптация пациентки к обычной жизни, настояла на том, чтобы каждый день вводить в рацион что-то новое. Фармакологи согласились – но только при условии, что скрининг будет проводится во время любого приёма пищи.

Я передёрнулся, представив, как в мою тарелку засовывают детекторы, да ещё и самого обвешивают приборами. Бр-р. Никакого удовольствия от еды.

– Игорь, – покосилась на меня Ирина. – Тебе пора.

– Ага.

Она щёлкнула кнопкой, делавшей стену между лабораторией и её кабинетом прозрачной. Я вышел, миновал холл и на несколько секунд задержался перед белой железной дверью. Всё как учили: яркие эмоции нужно оставить за порогом. Психика у Алины сейчас – как скорлупа яйца, полупрозрачная, такая хрупкая, что любое сильное переживание может свести на нет усилия целой армии, работавшей в нашем НИИ.

– Игорь, – сказала она, не успел я захлопнуть дверь. – Здравст-вуй-те.

А я, оказывается, хорошо помнил эту футболку Русланы – вышитый на груди волк с шерстью из бисера и пайеток. На Алине футболка висела мешком, и от этого волк больше походил на унылого медведя, исхудавшего после зимы.

– Привет, – поздоровался я совсем не тем тоном, каким планировал.

Алина соскочила с кушетки и быстро пошла ко мне. На миг мне показалось, что на меня бежит Руслана. Я помотал головой, и, видимо, мелькнуло что-то такое в глазах – она вдруг застыла, остановилась на расстоянии вытянутой руки.

– Игорь Валентинович, – поправил я сипло. – Как спалось?

Не надо было спрашивать про сон. Алина посмотрела испуганно и непонимающе, но взгляд остался осмысленным; нельзя дать ей соскользнуть обратно к её поющим кристаллам. Ира предупреждала, что поначалу она будет стремиться спрятаться в галлюцинациях от всего непонятного.

Сегодня Алина куда больше походила на обычного человека. Вчера, растрёпанная, в той дикой кофте и больничных шлёпанцах, она была форменной пациенткой госпиталя для душевнобольных. Сегодня кто-то причесал её: по обе стороны головы свисали тонкие, как верёвочки, косички, перевязанные цветными резинками для денег. Я усмехнулся контрасту: видимо, денег в то, чтобы сделать эту девочку нормальной, было вложено столько, что на то, чтобы нормально её одеть, уже не осталось.

Алина стояла передо мной молча, выжидающе, кажется, не поняв вопроса. Я сунул руки в карманы, соображая, что бы сказать. Нащупал шкатулку и, поддавшись внезапному вдохновению, ляпнул:

– У меня тебе подарок. Смотри! – И протянул ей коричневую пластмассовую коробку.

Алина не знала, что делать: дёрнула рукой, чтобы взять, но испугалась и быстро прижала обе руки к телу.

– Бери, бери! Это тебе, – ободряюще улыбнулся я.

Она сделала крохотный шажок. Дрожащими пальцами взяла шкатулку и долго рассматривала её, поворачивая так и этак. А потом прозрачной пластмассовой крышкой поймала солнечного зайчика. И засмеялась. Смех у неё оказался красивый, совсем негромкий, очень искренний.

– Открой, – предложил я.

Алина не поняла. Тогда я взял шкатулку (Алина отдала её доверчиво, даже не подумав, что я хочу отобрать) и открыл сам. Мигнул розовый огонёк, и посыпались хриплые электронные ноты. В этот раз со дна шкатулки поднялась ещё и куколка в пластмассовом розовом платье. Алина отшатнулась от удивления, а потом распахнула глаза и задышала часто-часто, сглатывая и трепеща.

– Что такое?!

Ира в наушнике уже отдавала приказы; дверь хлопнула, в комнате тут же появились медики и наблюдатели. Но Алина вдруг успокоилась и снова рассмеялась. Посмотрела на меня, совершенно не замечая остальных, столпившихся у порога. Произнесла отчётливо и весело: