Нина Артюхова - Мама. Леля. Грибное лето

Валя скрылась за углом школы, Светлана пошла через двор, к воротам.

Около самых ворот темнела в снегу узкая ледяная дорожка, отполированная ногами ребят до стеклянной гладкости. Очень соблазнительно было прокатиться по ней – ведь время-то уже внеслужебное, да и двор пустой! Но «многолетний стаж» подсказал: нельзя! Мало ли что: сзади – окна школы, впереди – улица…

И правильно подсказал «многолетний стаж». Когда Светлана подошла к воротам, ей навстречу по такой же узенькой ледяной дорожке, накатанной вдоль тротуара, пронеслись, широко расставив ноги и балансируя руками, два мальчика. Мальчики были из ее класса, четвертого «В», именно те, из-за которых разгорелся спор в учительской. Два дружка, соседи по парте: Володя Шибаев и Толя Якушев. Хороша была бы она, если бы выехала из школьного двора в такой же легкомысленной позе и столкнулась с ними на тротуаре!

Увидев учительницу, ребята сейчас же затормозили. Толя сказал:

– Добрый вечер, Светлана Александровна!

Володя молчал, сутулился, угрюмо смотрел исподлобья.

Было ясно, что мальчики поджидали именно ее. Но Светлана сделала вид, что не догадывается об этом, и, не останавливаясь, ответила:

– Добрый вечер.

Тогда Толя пошел в открытое наступление:

– Светлана Александровна, вы нам какие отметки поставили по поведению?

– Какое поведение, такие и отметки, – серьезно ответила Светлана.

Толя сдвинул на затылок меховую шапку с задранными кверху неподвязанными наушниками и разочарованно сказал:

– Эх!

Круглоголовый, круглоглазый, веселый непоседа, как он ни баловался в классе, он никогда не вызывал неприязненного чувства. Про таких ребят говорят, что у них ртуть в жилах или, согласно другой теории, шило запрятано совсем уж в неподходящем месте.

Эта своеобразная конституция как бы оправдывает шалунов.

Совсем другое отношение было у Светланы к Володе Шибаеву.

Непонятно было, во имя чего Володя так упорно нарушал дисциплину. Ему самому, по всей видимости, это не доставляло никакого удовольствия.

Бывают лица открытые, а вот у Володи – закрытое лицо.

Тяжелый взгляд исподлобья, странный для мальчика в одиннадцать лет. Нескладная фигура – Володя самый длинный и самый худой из всех ребят в классе. Казалось, что его долго вытягивали за голову и за ноги да и оставили так, ничего не прибавив в толщину.

Светлана посмотрела на Толину шапку.

– Хочешь, я тебя научу завязывать тесемки бантиком? Это совсем не трудно… – Она протянула руку к его голове.

Толя удивленно отшатнулся.

– Да я умею!

– А!.. Я ведь думала, что ты еще не научился!

Толя улыбнулся. Лицо Володи осталось таким же мрачным и замкнутым.

Из коротких рукавов пальто тяжело висели длинные мальчишеские руки, худые в запястье, широкие в ладони, покрасневшие от мороза.

«Странный парень», – думала Светлана, отходя от мальчиков и даже спиной ощущая тяжелый Володин взгляд.

Длинные низенькие сугробы тянулись вдоль тротуаров, и такой же неприкасаемой белизны миниатюрные ватные сугробы аккуратно уложены между двойными стеклами оконных рам.

По сравнению с Москвой город был похож на подростка, который хочет придать себе солидный вид: заводские трубы на окраинах, автобус на главной улице, четырехэтажные дома в центре.

В нижнем этаже одного из таких больших новых домов – продовольственный магазин. Открывая тугую, на пружине, дверь, Светлана подумала, что нужно бы еще раз зайти к Володе на квартиру – на прошлой неделе заходила, но никого не застала.

И сейчас же мысли о школе и учениках уступили место другим мыслям – гастрономическим. Что бы это поймать сегодня, поскорее приготовить?.. Поскорее – и в то же время вкусное, по возможности неожиданное и новенькое…

Скользящими движениями пробираясь в толпе покупателей, привставая на цыпочки или выглядывая из-за чьего-нибудь локтя, Светлана осмотрела все прилавки.

Белая авоська, вынутая из портфеля, постепенно наполнялась и стала такой же тяжелой, как портфель.

Был еще один магазин по дороге к дому, в который всегда тянуло, – посудо-хозяйственный. Не обязательно покупать, а так, высмотреть себе что-нибудь на будущее. Например, прехорошенькие утятницы стояли на полке в ряд, матово-серебристые, с плотно закрывающимися овальными крышками. Или вот еще: электрический утюг…

Ладно! Это все в следующую получку, после праздников.