Екатерина Козина - Химеры. Изгнанные

– Эй, она же из этих! – заметив мои все еще выступающие после схватки с девчонкой-химерой клыки, выкрикивает пьяная женщина, лежащая на грязном матрасе около батареи.

Мне приходится реагировать молниеносно. Выскакиваю в морозную ночь и прытью несусь как можно дальше из этого района. Здесь нам ничего не светит.

Уже середина ночи и мороз стал еще сильнее. Нос тут же замерзает, а воздух с трудом протискивается в легкие. Останавливаюсь у дерева, чтобы немного отдышаться, и прислоняюсь к нему спиной.

Сердце учащенно бьется, дыхание все еще резкое и глубокое.

Пока я прихожу в себя, пытаюсь вспомнить, когда же моя жизнь пошла под откос. И понимаю, что с самого рождения.

***

Закон о том, что всех детей-химер необходимо отдавать в специальные приюты наступил не сразу. Родители имели полное право оставить "неопасного" ребенка у себя, но их предупреждали, что жизнь после этого не будет легкой.

Большинство отказывались от новорожденных уродцев. Оставляли в роддоме и уходили, стараясь больше не оборачиваться. Наверное, их уговаривали это сделать врачи. По крайней мере, хочется так думать.

Мне, наверное, повезло. Я прожила в семье целых четыре года. Мама меня, вроде, даже любила. По ночам иногда мне снится ее лицо и запах.

Они пытались меня растить как обычного человека. Но я была другой.

Нет, родители меня не бросили. Это была авария. Обычная глупая авария. Мы ехали в соседний город к родственникам ночью, и водитель другой машины заснул за рулем.

Я мало что помню из самого происшествия. Наверное, я даже не успела испугаться, когда треснули стекла и обрушились в салон, двери машины смяло, а нас опрокинуло набок. Родители погибли. А я выжила. Потому что я другая, не человек.

Никто из родственников не захотел забрать меня к себе. И так я оказалась в этом ужасном приюте.

О нем я даже не хочу вспоминать.

В тринадцать лет я сбежала. Набила рюкзак вещами, из столовой стащила несколько банок консервов, вилку, ложку и нож, набрала две бутылки воды и других вещей по мелочи.

Ушла рано утром, когда темная ночь сменилась легкими розовыми сумерками, предшествующими восходящему солнцу.

– Ты пойдешь? – спрашивала я почти у всех, кому могла доверять.

– Тебя поймают и убьют, – отвечали мне соседки по комнате и жались друг к другу.

И тогда я махнула на них рукой. Открыла окно на первом этаже и юркой ящеркой просочилась на улицу.

***

Восстановив силы, я собираюсь возвращаться к нашей стае, но краем уха слышу вой сирены. Ловцы. Чаще они ездят тихо, чтобы поймать больше химер, но эти, видимо, из тех, что пытаются предупредить о своем приезде. Я люблю этих парней. Они дают нам шанс спастись от приютов и смертельных пуль. Но если ты не внял предупреждению – пеняй на себя.

Неужели их вызвали бомжи из подвала?

Мне очень не хочется попадаться, но я подкрадываюсь как можно ближе, чтобы увидеть – они приехали не за мной.

Прячусь в палисаднике соседнего дома и вижу, как из подъезда в наморднике и наручниках выводят мою знакомую девочку-химеру. Сердце опускается в пятки, а горло сжимают незримые ручонки. Я едва могу дышать.

– Нет! Стойте! Не забирайте ее! – бабушка, которая подкармливала Химю, выбегает в одном халате и тапочках на мороз. – Отдайте ее мне!

Ее волосы растрепаны, а от движения головой бигуди раскручиваются и падают на ступеньки с глухим звуком: тук-тук.

– На каком основании вы ее забираете?! – старушка хватает одного из Ловцов за рукав, и смотрит умоляюще ему в глаза. – Она же никому не причинила вреда. Она не опасна.

– Женщина, – второй Ловец обхватывает старушку за плечи. – Поступила жалоба, что кто-то пробрался на чердак. Мы проверили и обнаружили там совершенно дикую химеру, которая и говорить-то толком не умеет. Если бы не сканер, который показал, что инородная ДНК составляет в ней всего лишь двадцать процентов, и большой опасности химера не представляет, мы застрелили бы эту девочку на месте. Она агрессивна. А сейчас химера отправляется в приют, где ее оденут нормально, вымоют и накормят.

– Химя, прости меня старую, – голос старушки срывается в тихий плач.

Мужчины заталкивают девочку в кузов машины и закрывают двери на засов.

– Вас проводить до квартиры? – участливо предлагает молодой из Ловцов. Бабушка отрицательно качает головой.

– Эта девочка является вашей родственницей? – доставая папку с протоколами, интересуется старший. Женщина опять качает головой и вдруг падает в обморок.