Варлаам Рыжаков - О Гриньке, о Саньке и немного о девчонках

Во время перемены в преподавательской раздавались стоны. По классам учителя расходились с опозданием, с заплаканными глазами.

Павел Петрович зашёл к нам за портфелем, сказал:

– Памятник тебе, Щепкин, надо поставить.

Повернулся и молча вышел. С тех пор он часто вспоминал обо мне. Я его, как видите, тоже не забываю.

Не был в школе всего десять дней и уже говорю о нём. А у меня есть события и поважнее.

Во-первых, все мальчишки нашего класса ходили к арифметичке колоть дрова. Настукали дров, говорят, не так много, а конфет съели целую поленницу. Мне и то принесли – вкусные.

Во-вторых, Тарзан теперь мой, и никому я его не отдам. Я сделал во дворе для него конуру (отец велел), но Тарзан в ней мало бывает, а больше со мной в комнате. Он стал гладким. Поправился. Предан мне, как собака. И удивительно: у него появилась злость. Тронешь меня – зарычит. Прошлый раз Васёк в шутку толкнул меня, так ушёл домой со слезами: Тарзан отхватил у него полштанины.

В-третьих, и это самое ужасное, Гринька влюбился. И на этот раз, пожалуй, без возврата. Влюбился по самые уши. Эх, Гринька, Гринька. Жалко мне его. Друг всё ж таки. Но что поделаешь? Он и сам не рад. Он и сам не понял, как всё произошло. Он вообще в этом смысле бестолковый. Полюбит и сам не знает за что. Увидел девчонку незнакомую и сразу втрескался. Разве так можно?

– Не, Сань, я не сразу, – оправдывался Гринька.

– Как же не сразу, коли она только приехала.

– Она, Сань, не только. Она в тот день, как мы на охоту ходили.

– Слышал. К бабке Орине?

– Ага, её дед привёз. Она дочь его дочери. Говорят, ей чистый воздух нужен.

– А что, Гринь, или уж в городе нет его?

– Отколь я знаю. Значит, нет, когда привёз.

– И она в нашем классе учится?

– В нашем.

– Она красивая, Гринь?

– Красивая, Сань, страсть! Маленькая. Глаза, как чёрные тараканы, юркие. А башковитая – ужас. Что ни спросят на уроке – всё знает. Но просмешница.

– И любовь крутит?

– Нет, Сань, она не крутит, это я кручу.

– А она знает?

Гринька испуганно округлил глаза.

– Ты что… Не вздумай сказать.

– Надо, чай.

– А то просмеёт как тебя.

– Меня?

– Ну да. Девчонки рассказали ей, что ты по глухарю пальнул из самопала, а она и говорит: «Вот как, у вас и вундеркинды водятся».

– А по губам она не хочет?

– Ты, Сань, не тронь её.

– Это почему?

– Не тронь, и всё.

– А я не погляжу, что она твоя любовница.

– Сам ты любовник, губан.

– А ты не ругайся.

– А ты не грозись.

– Ну и уходи из нашего дома.

– Ну и уйду.

Гринька сгорбился и шагнул к порогу, обернулся.

– Смотри!

Он вытянул вперёд руку и, показав мне измазанный в чернилах кулак, вышел.

Я подошёл к окну.

Гринька сошёл со скрипучих ступеней крыльца и грустный, какой-то задумчивый побрёл вдоль улицы.

«Видно, нелегко любить, – подумал я, провожая его глазами. – Зря мы поругались».

Я думал, что Гринька теперь долго не покажется в нашем дому, но он пришёл на другой же день под вечер. Я готовился в школу – собирал портфель.

– Сань, я не обижаюсь, – сказал он.

– Я тоже, Гринь.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.