Татьяна Сарбаева - Волшебная пепельница

Тарино жадно облизал сухие губы и смог только выговорить:

– Анна, вы чудо!

Девушка осторожно улыбнулась и исполнила неловкий реверанс.

***

Вечерело.

Тарино стал собираться на праздник. Он взглянул небрежно на свёрток с костюмом, который так и лежал с вечера на столе. Потом подошёл к зеркалу и придирчиво осмотрел себя со всех сторон:

– Ну да, я всё ещё прекрасен и свеж, хорош собой, строен и привлекателен, – проговорил он скорее для себя самого, чтобы как-то преодолеть некоторую робость, которая нападала на него при мысли о прекрасной незнакомке, что встретилась ему вчера на ярмарке.

Тарино подошёл к столу и осторожно развернул свёрток, достал костюм из красного бархата, встряхнул его, чихнул три раза и стал неторопливо натягивать сначала брюки, а потом сюртук. Надо ли говорить, что костюм сидел на нём так, словно был сшит на заказ лучшими мастерами и исключительно для него. Тарино немного подивился этому, ему показалось, что вчера, когда он примерял покупку перед зеркалом, костюм вроде как был ему великоват и к тому же местами потёрт и потрёпан.

– Как странно, – размышлял вслух Тарино. – Прекрасный костюм и главное выглядит совсем как новый, не обманул меня значит торговец – это славно! Вчера вечером в лавке мне могло показаться всё, что угодно.

Довольный, Тарино пригладил красиво волосы и вышел на улицу. Когда он при всём параде спускался по лестнице, то Анна его не узнала, она прошептала что-то вроде:

– Добрый вечер, мессир! – и поспешила скрыться прочь.

Тарино немного удивился, но решил не придавать этому значения. Он вышел во двор и жадно вдохнул вечерний мягкий и чуть влажный воздух.

«Как прекрасно жить!» – подумалось ему.

До центральной площади было всего каких-то минут пятнадцать быстрым шагом.

Праздник начинался уже за поворотом.

Тарино встретил двух весело шатающихся братьев Сомерс, оба работали в башмачной мастерской. Братья заботливо поддерживали друг друга, хотя оба знатно покачивались на ветру. Сложно было сказать, кто из них пострадал от праздничного застолья больше.

– Привет! – весело прокричал Эндрю и помахал Тарино свободной рукой.

Тарино подошёл поздороваться:

– Весёлая вечеринка? – осведомился он, хитро прищурив правый глаз.

– Ой, хорошо сегодня, душевно! – отозвался Эндрю.

В этот момент его братец, который как показалось Тарино, сначала прикорнул на родном плече, поднял голову, открыл глаза и произнёс:

– Настоятельно рекомендую вам прогуляться за воротами!

– Что ты такое говоришь? – удивился Эндрю.

Но его брат как ни в чём не бывало снова положил голову на его плечо и сладко засопел.

– Извини его, друг! – продолжил Эндрю, – Он не такой выносливый, как я сегодня, придётся мне его тащить к себе в мастерскую, если его Мари прознает, крику не оберёшься, пусть лучше там поспит.

Тарино хотел было предложить ему помочь дотащить пьяного до мастерской, но Эндрю только замахал на него свободной рукой, мол иди-иди, сами справимся и добавил, с интересом взглянув на него:

– Какой славный костюм!

Тарино поспешил на площадь.

У центрального фонтана гуляли девушки и юноши. Они все были в ярких разноцветных одеждах. Слышался смех, женский визг и бравые выкрики, свойственные праздничному веселью.

Тарино пробирался через группы веселящихся людей, развлекающих себя и соседей анекдотами и грубыми шутками, напевающих, пританцовывающих, пристающих торговцев, весёлых пьянчуг, кокетничающих мадмуазелей, шаловливых юнцов, попрошаек и философов, пытающихся завести среди всего этого безудержного веселья серьёзный светский разговор.

Тарино понял, что в этой толпе он вряд ли сможет найти и опознать свою прекрасную незнакомку – от этой мысли настроение его немного испортилось, он решил пойти прогуляться за городские ворота, чтобы побыть немного в тишине и спокойно обдумать всё.

В день праздника стражники тоже были навеселе, и никто не спросил у него никаких документов, как это полагалось в обычный день.

Тарино беспрепятственно покинул городскую площадь и отправился на поиски своего спокойствия. Он дошёл по дороге практически до самого леса и ему никто не встретился на пути.

«Так даже лучше!» – размышлял он.

Тарино дошел до озера и присел на поваленное на берегу дерево. Наступила ночь, вода в озере казалась тёмной, в ней отражался молодой и острый серп месяца, время от времени поквакивали лягушки и дружно пиликал на скрипках оркестр кузнечиков.