Андрей Григорьев - Дети-Герои Великой Победы

Напротив штаб немецкий расположился,
Движение и техника видна,
Заметили враги, что где находится,
И к Вите в дом тогда пришла беда.

Пришёл фашист, чтоб голубей расстреливать,
А Витя на глазах его, шальных,
Раскрыл леток и стая вся рассеилась,
Взлетели в небо, громко гомонив.

Увёл фашист парнишку в штаб допрашивать,
Хоть издевались, били и секли,
Молчал, не говорил, под пыткой страшною,
Достойный сын, своей Родной земли.

В парк отвели босого и избитого,
Там расстреляли на глазах у всех,
А голуби кружили и курлыкали,
Война, для «Птицы Мира», – страшный грех.

Двадцать восьмого, Витя был расстрелянный,
Двадцать девятого, Советские войска,
С лучами солнца утренними, первыми,
С боями снова выгнали врага.

Тот парк назвали «Вити Черевичкина»,
И памятник там с голубем стоит,
Война была для каждого там, – личная.
Патриотизм Огнём живым горит.

Под Любомиркой, август сорок первого,
Стоял второй стрелковый батальон,
С огромными солдатскими потерями,
С фашистами жестоко бился он.

Пришли из местных несколько колхозников,
Бойцами батальона, что бы стать,
А среди них пацан, – тринадцать годиков,
За Родину просился воевать.

Приняли всех и пацана пристроили,
К разведке, что бы в сёла выходить,
Пройти он сможет, где не могут воины,
О немцах сможет справки наводить.

И вот у парня первое задание,
Узнать про танки, что стоят в селе,
Количество и на какой окраине,
Сержант Степан пошёл с ним, налегке.

Зашли к бабуле, что Степан наведывал,
До этого, когда их батальон,
Стоял в селе, он часто с ней беседовал,
Бабуле доверял немного он.

Но бабка предала Степана сразу же,
Как только на порог они вошли,
Узнала, закричала – «Это красные»,
И быстро окружили их враги.

Степан сказал: «скажи, что мы попутчики,
Случайно оказался ты со мной,
Меня убьют, а ты в противном случае,
Приказ исполнишь и уйдёшь домой».

Степана расстреляли утром во поле,
А пацана, поверив, отпустил,
Про танки всё узнал Василий в скорости,
Вернулся в батальон и доложил.

Стать снайпером, решил Василий, твёрдо,
Чтоб немцев бить за Родину свою,
И стал учиться с мудростью народной,
Как метко бить по злейшему врагу.

Учился он терпению и воле,
Лежать часами ждать и убивать,
Как незаметно скрыться в чистом поле,
Все нужные моменты замечать.

В единоборство с снайпером немецким,
Вступил Василий, чучело подняв,
Фашист в «солому» сделал выстрел меткий,
В лоб пулю от Василия приняв.

То было первым снайперским заданьем,
А дальше Родомышль, – расстрел врагов,
Под Довбышем, трёх пулемётов крайних,
Лишил врага и в бой повёл бойцов.

Когда наш батальон сражался в Польше,
Боялся Васи весь фашистский клан,
Он по какарде, или папиросе,
Врага заметив, сразу убивал.

Он в амбразуры дзотов пули ставил,
Что пулемёты затихали в них,
А сколько снайперов к Богам отправил,
Не счесть, за то всегда спасал своих.

У Цисны «Рама» к штабу подлетела,
Разведчик-немец низко там кружил,
Хлопок и «Рама» вспыхнув, – загорела,
Василий ей патроном «удружил».

Последний бой, погиб в котором Вася,
В Чехословакии на каменной трубе,
От ветра её стан слегка качался,
Для боя место выбрал там себе.

Артиллеристам сообщал координаты,
И сам лупил прицельно по врагу,
Но вычислили точку эту, «гады»,
Снаряд попал в заветную трубу.

К трубы остаткам, наши подбежали,
А там лишь окровавленный листок,
На нём координаты, чтоб стреляли,
Последнее, что Вася сделать смог.

На поле эхом клич прошёл солдатский,
«За Родину, за Васю гадов бей»,
Бегут бойцы за будущее счастье,
Войну закончит надо всем скорей.

Так воевал, погиб и стал Героем,
Василий Курка, сын земли Родной,
Честь отдают ему солдаты строем,
За Мир, за солнца свет над головой.

В декабре сорок первого года,
Убежал мальчуган на войну,
Воевал там бесстрашно полгода,
Но поранили ногу ему.