Это касается, конечно, не только песен. Как важно научиться отличать неумелое бренчанье на гитаре, которое сегодня можно услышать повсюду — и на городской вечеринке, и на далеких туристских тропах, и у костров геологов, — от настоящей игры на гитаре, становящейся в руках музыканта инструментом прекрасным и богатым, способным не только очаровывать нас изяществом звучания легких песенок, но и волновать глубиной передачи самых содержательных произведений великих композиторов!
А разве не относится то же самое и к неумелому выдавливанию беспорядочных, пронзительных звуков из саксофонов, труб и тромбонов, которое выдается подчас за самую «современную», самую «модную» джазовую музыку, хотя и стоит бесконечно далеко от всякой музыки вообще!
Сегодня утром, когда я писал эту главу, мне принесли свежую почту. В одном из конвертов музыкальный руководитель пионерского лагеря «Орленок» переслал мне несколько писем, которые получил от пионеров, побывавших летом в «Орленке» и слушавших там его беседы о музыке. Хорошие письма. Видно, что не зря вел свои увлекательные беседы о музыке главный музыкант «Орленка». Ему удалось вызвать в своих юных слушателях интерес к музыке, любовь к ней и даже верное ее понимание. Одно из писем написано пионеркой Людмилой Ш. из города Рославля Смоленской области. Словно знала она, что я сижу сейчас над самой трудной главой своей книжки, и решила помочь мне поддержать веру в своих будущих читателей. Вот посмотрите, что она пишет: «Сейчас я часто спорю с нашими ребятами о музыке. Стараюсь доказать им, что надо любить классическую музыку, что она дает гораздо больше человеку, чем эстрадные песни и джаз. Но все равно человек должен слушать и то, и другое. Ведь он должен и веселиться, а то слишком скучно будет в мире».
Молодец, Людмила! Очень хорошо, очень верно написала! Конечно, и веселиться надо, но верно и то, что серьезная, классическая музыка дает человеку гораздо больше, чем любая, даже самая хорошая развлекательная музыка...
Я не сомневаюсь в том, что вы уже поняли смысл слов, которыми я назвал эту главку. Действительно, если мы условно назовем «делом» все серьезное, что есть в нашей жизни и в искусстве, а все, что в жизни и в искусстве есть легкого так же условно назовем «потехой», то не найти лучших слов для того, чтобы определить наше отношение и к жизни и к искусству, чем знаменитая поговорка: «делу — время, потехе — час»!
Глава из книги Д. Кабалевского «О трех китах и о многом другом».
Альбрехт Дюрер. Фрагмент.
БЕТХОВЕН... АППАССИОНАТА...
Бетховен... Аппассионата...
И взорван порох тишины.
Мне самому понять все надо.
Мне объясненья не нужны.
Товарищ лектор, не спешите
Растолковать, что там к чему.
Пусть звезды кружатся в зените,
Ночную прожигая тьму.
Качнулся мощный взрыв аккорда—
И подо мною все быстрей
Земля плывет светло и гордо,
Вращаясь вкруг оси своей.
Товарищ лектор, в кои веки
Я слышу сам, я слышу сам,
Как перезванивают реки,
Как бродит эхо по лесам.
Я умоляю вас: не надо,
Не раскрывайте тайну мне...
Бетховен... Аппассионата...
Мы с музыкой — наедине.
М. Пляцковский
1. В юности Владимир Ильич Ленин и его сестра Ольга нередко пели песню, в которой есть такие строки:
Там, за далью непогоды,
Есть блаженная страна:
Не темнеют неба своды,
Не проходит тишина...
Как называется эта песня и кто автор ее музыки и стихов?
2 .Один из соратников Ленина, впоследствии известный ученый, академик, был автором русского текста «Варшавянки». Он привез «Варшавянку» в Шушенское, к Ленину, и эта песня стала одной из самых любимых песен Ильича.
Кто этот революционер и ученый?
3. Назовите имя замечательного французского певца, сатирические куплеты и песни которого любил слушать Владимир Ильич в годы его пребывания в Париже.
4 .О каком произведении В. И. Ленин сказал: «Изумительная, нечеловеческая музыка. Я всегда с гордостью, может быть наивной, думаю: вот какие чудеса могут делать люди!»?
Кто автор этого сочинения?
Л. ГИНГОЛЬД. ЛЕТЯЩИЙ ВПЕРЕД ОРЕЛ
МИЛИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ БАЛАКИРЕВ
Он только что появился в Петербурге — восемнадцатилетний пианист-виртуоз — и сразу же покорил любителей музыки своей блестящей игрой. Все чаще и чаще повторялось его имя: Милий Балакирев. На музыкальном небосводе северной столицы восходила новая звезда.
Читать дальше