Сергей Баруздин: Путь отважных

С Украины и Дальнего Востока, из Азербайджана и Приморья, из Карелии и Казахстана — отовсюду шли письма. В эту маленькую начальную школу в далёком сибирском селе писали взрослые, юноши и девушки, сверстники Эммы. Писали коммунисты и комсомольцы, пионеры и даже малыши-октябрята.

Писем тысячи. Но особенно бережно хранит Эмма письмо с далёкой станции Бискомжа, Красноярского края:

«Здравствуй, Эмма! Сегодня я прочла в «Пионерской правде» о том, как ты победила в поединке с суеверными людьми. Ты молодец! Ведь пионеркой быть — это большое счастье. Мне уже двадцать пять лет, но я до сих пор храню галстук. Я помню тот день, когда принимали меня в пионеры, это было в ноябре 1943 года. Была война, голод, но мама в этот день всё же испекла пирог. Этот день был самым лучшим в моей жизни. Хорошо, что ты любишь свой пионерский галстук, своих друзей, свой отряд. Что может быть лучше, как сидеть у костра и слушать рассказ своей учительницы или петь песни и плясать! А как бывает радостно, когда в праздничный день наденешь форму и галстук и пойдёшь в школу. Я уже взрослая, но, когда вижу детвору в галстуках, я завидую, завидую от всего сердца. Помни, Эмма, клятву пионера, будь верна пионерскому галстуку, ведь галстук — частица нашего знамени, а на знамени кровь наших отцов.

А сколько товарищей появилось у Эммы в Артеке! Эмма была в самом младшем отряде. Но разве это имеет значение? Эмму знают все ребята, и она привязалась ко многим.

— Напиши мне, Лариса! — Эмма в последний раз обнимает свою новую подружку из Таджикистана.

— А мой адрес ты запомнила? — спрашивает у Эммы Надя Петрушина из Иркутска.

— Дай помогу донести чемодан! — И черноглазый мальчик Амра Гюнеш из далёкого иркутского села легко подхватил Эммины вещи.

Уже поданы автобусы, но как трудно расстаться! Сорок дней, сорок беспокойных, весёлых дней, проведённых вместе! Сколько воспоминаний!

И неумолчное Чёрное море, которое так быстро умеет менять свой цвет, словно в новые платья переодевается, и ласковое крымское солнце, которое утром, как огненный шар, стремительно выкатывается из моря, и уснувший у самого лагеря Аю-Даг — Медведь-гора!

— Но что всё-таки самое интересное было в Артеке?

— Прогулки на катере… Нет, походы в горы. Нет, нет, самое лучшее — это костёр Дружбы!

И все вместе ребята вспоминают, какое это необыкновенное зрелище, когда на большой костровой площади собрались пионеры Советского Союза и ребята из других стран, отдыхавшие в Артеке, и в южное небо, к самым звёздам, взметнулось высокое пламя — пламя дружбы ребят всей земли.

А теперь пора расставаться… Но этот последний день, который Эмма должна была провести в Москве, возвращаясь из Артека, был не только днём расставания со старыми артековскими друзьями, но и днём встречи, днём новой дружбы с московскими ребятами. Ученики 36-й школы Москвы, узнав, что Эмма Гертер и другие пионеры Артека в Москве, пригласили их к себе в школу. Побывав на Ленинских горах, осмотрев древние памятники Кремля, артековцы пришли в гости к московским школьникам. С цветами встретили москвичи ребят из далёкой Сибири, Дальнего Востока, Крайнего Севера.

— Это тебе наш подарок! — Пятиклассница Катя Снисаренко преподносит Эмме Гертер книгу.

— А это передай, пожалуйста, своей пионерской дружине от нашей школы! — подходит к Эмме Гриша Новосильцев и передаёт ей пионерскую фанфару и папку красочных плакатов — Законы юных пионеров.

Подарков, цветов так много, что Эмме нужны помощники, чтобы всё это донести.

— Приезжайте летом к нам в Москву, а потом мы приедем к вам в Сибирь, хорошо? — предлагает старший пионервожатый Слава.

Эмма и её новые друзья обязательно встретятся и снова зажгут костёр — костёр пионерской дружбы!

Альп «по-кабардински «сказочный конь».