Антония Таубе: Приключения и странствия попугая Гоши. Книга 1

– Нет, бабушка, – горячо возразила ей Катя, – медной горы хозяйка очень даже бывает! Ещё как бывает! Гоша сам у неё был, и видел её, и разговаривал с ней! Вот!

– Ну, коли так, внученька, – улыбнулась бабушка, – то тогда, конечно, он заслужил бо-о-ольшой кусок сыра!

Через некоторое время попугай подлетел к заброшенной шахте, где у самого краешка сидела и грустила чёрная крыса с длинным голым хвостом. Увидев Гошу с гостинцем, она оживилась и повеселела:

– Смотри-ка ты, и вправду не обманул! Как же я люблю сыр! – мечтательно произнесла она, – спасибо тебе! Если ещё что надо будет – обращайся! Меня Крысильда зовут, спроси любого – меня позовут!

– Какое имя у тебя интересное, – удивился Гоша, – первый раз такое слышу!

– А это потому, – ответила Крысильда, вгрызаясь в сыр и стеснительно потупив красные глазки, – …потому, что у меня папа из Франции, а мама – из Германии, вот и наградили меня таким имечком! А ты запомни, что я тебе сказала.

– Хорошо, – кивнул Гоша, – я запомню. Спасибо тебе за помощь!

На этом разговор был закончен, и крыса с сыром скрылась в провале шахты.

Теперь торопиться было некуда, и Гоша потихоньку зашагал обратно в Поляновку. И опять вспомнился Андрюшка и его последние слова – «Гоша, вернись!» И стало Гоше так стыдно, что даже плакать захотелось!

Когда он влетел в дом, то первым делом подошёл к Кате и со вздохом сказал:

– А знаешь, Катя, я ведь раньше у Андрюши жил… Он тоже, как и ты, третий класс закончил…

– Ой, как интересно! – всплеснула руками девочка, – а расскажи мне про него!

– Да он тоже скоро в Поляновку приедет к своей бабушке, вот ты с ним и познакомишься! – обрадованно подхватил попугай. – Он, знаешь, какой хороший!..

И Гоша принялся взахлёб рассказывать про Андрея…

*Сарказм – едкая язвительная насмешка над кем-либо или над чем-либо.

**Экзотика – предметы и явления, характерные для какой-нибудь местности, и необычные для того, кто их воспринимает.

***Импровизировать – создать мелодию или стихотворение в момент исполнения, без предварительной подготовк

На следующее утро Гоша проснулся от звяканья посуды. Это Катя собирала завтрак на стол, а бабушка хлопотала у печки.

Хитрый Терентий требовательно мурлыкал и тёрся головой о ноги бабушки, беззастенчиво выпрашивая сливки, на что бабушка тихонько ворчала:

– Ах, ты, Теря-Тетеря! Если коты только сливочки есть начнут, то – что же тогда будет? Кто же станет тогда мышей ловить? А, Терентий?

На это Терентий ничего не ответил, но упорно продолжал путаться у бабушки в ногах и тереться об неё ушками. Наконец, бабуля сдалась:

– Ладно, Терёшечка, пей свои сливки! – и она налила ему полное блюдце превосходных сливочек, – но по работу свою ты всё-таки не забывай!

А Терёшечка только этого и ждал – разумеется, не напоминаний про работу, а вкусных сливочек, а потому, не медля, приступил к трапезе, урча от удовольствия.

– А вот и Гоша проснулся! – весело провозгласила Катя, увидев блестящий чёрный глаз, внимательно смотрящий на неё. – Давай быстрее к столу, у нас сегодня будут изумительные блинчики со сметаной и вареньем!

– А ещё у нас компот из ревеня будет, – сказала бабушка и поставила на стол кувшин с компотом.

Запахи со стола доносились такие аппетитные, что у Гоши прямо мурашки по коже пошли, и сразу сильно есть захотелось. Определённо, жизнь в деревне нравилась ему с каждым днём всё больше! Да и постоянно что-нибудь новенькое узнавал, и это тоже было интересно.

Когда уселись за стол, Катя вдруг спросила бабушку:

– Бабуль, а медок у нас есть? Что-то мне с мёдом блинчиков захотелось!

– Нет, внученька, – с сожалением развела руками бабушка, – нее купили мы ещё мёда, не успела я, так что обходимся сегодня сметаной и вареньем!

– Жаль… – вздохнула Катя, – так что-то медочка захотелось…

– Подожди немного, – утешила её бабушка, – вот продам я молоко, да и схожу на пасеку к Сухареву, к Петру Васильевичу, и куплю у него мёда – цветочного, липового, а, может, гречишного…

Наш Гоша тоже сладенькое любил, а тут как представил себе такое медовое изобилие, так сразу даже голова закружилась от желания полакомиться мёдом! Но он об этом говорить не стал, а только спросил: