Николай Александров - Я встретил себя (сборник)

В разделе « самостоятельная работа» мы предлагаем выяснить значение тех или иных слов, а чтобы добиться объективного результата, советуем пользоваться следующими словарями: Словарь Ушакова, Большой толковый словарь русского языка, Большой энциклопедический словарь и Словарь современного русского языка.

Эта история произошла очень давно. Мне исполнилось пять лет, когда мы с отцом отправились в большое путешествие. Отец мой был родом из Шипицина, это селеньице сохранилось до сих пор посреди Барабинских степей. И поводом того путешествия, видимо, и было навестить своих родственников, родные степи и, конечно, похвастаться мною – сыном, наследником.

От станции мы шли едва ли не целый день, пытаясь достигнуть пределов неведомой мне деревни. Устал я страшенно. Помню, за ради минут самого короткого отдыха я, точно собачка, обгонял отца, устраивался в сырой и не тронутой весенним солнцем траве и прислушивался к размеренному ходу отцовских шагов. Отец нёс большой фанерный чемодан с подарками.

В деревне, где мы, наконец, заночевали, нам дали лошадь с телегой, и оставшиеся километры до Шипицина я уже нежился на подстилке из тёплого и душистого сена, разглядывая, как железный обод тележного колеса выдавливает глубокий след на сырой дороге. Иногда моё внимание и нос, исколотый пыльными травинками, привлекал чемодан, в котором – это я знал в точности – содержались жестяная баночка с разноцветными монпансье и целый и круглый килограмм конфет, обёрнутых плотною бумагой. Эти карамельки тоже были крохотными, наподобие подушечек, присыпанных сахаром. Однако, были покрупнее бомбошек из монпансье и, что самое важное, содержали в себе малую толику повидла, при одном только виде которого не только сопливая девчушка, но и самая крепкая баба складывала оружие и делалась покладистой. Потому и называли эти подушечки «дунькина радость».

Дорогу нам преградил ручей. Однако! Таким ласковым и невинным словом этот мутный поток называли, наверное, только летом, да и то, скорее всего, самым засушливым. Теперь же его струи заполняли весь овраг целиком и так, что верхние веточки ивушек едва возвышались над водой. Отец приструнил лошадь, прогулялся по вязкому берегу, но места, подходящего для переправы, так и не обнаружил.

Раздевался отец долго, сосредоточенно, теперь-то я понимаю, что он продумывал переправу, а тогда мне было страшно и хотелось, чтобы мы поскорее переправились и всё было бы уже позади. Отец стянул комок своей одежды ремнём и, разбежавшись, перекинул его на другой берег.

– Ну, сынок, держись, поехали, – решился он и, аккуратно подёрнув поводьями, повёл лошадку к ручью.

Лошадь всё глубже заходила в воду, она похрапывала, идти не хотела, но отец уверенно держал поводья и ласково приговаривал:

– Давай, давай, милая, полегонечку.

Но вот он поплыл рядом с лошадью, а у той вода готова была уже сомкнуться над спиной, как она, вдруг зацепившись за дно, начала подниматься. А в телеге, в которой сидел я, появилась вода, чемодан всплыл и начал дрейфовать к краю. Я схватился за чемодан, и меня потянуло из телеги. Но отец уже был на берегу, помогал лошади подняться на крутой берег ручья. Он обернулся и закричал:

– Держись! Держись за телегу! Отпусти чемодан!

Правой рукой я ухватился за край телеги, а левой – упрямо тянул чемодан к себе. Мне кажется, я выл от страха, но чемодан так и не согласился отпустить.

Когда мы были уже наверху, отец переодел меня в свою сухую одежду, уложил в телегу. Он остался в нижнем белье и сапогах, пошёл рядом и всё выговаривал мне:

– Сынок, не нужно держаться за чемодан. Дело пустое, утянет, и – поминай как звали. Чемодан-то можно новый купить, а тебя не купишь. Булькнул бы в воду с этим добром, и как тебя потом выловишь в такой мутине…

А я был доволен. Отец бежал рядом с лошадью, я захрустел «дунькиной радостью», и дразнящий аромат ванильного сахара, запахи сырой степи и сена наконец сошлись в столь желанное для меня представление о счастливой жизни.

Я скажу вам, что в этом случае для меня сошлись сразу две тайны. Они очень разные, и поначалу можно даже подумать, что они противоположны друг другу, но на самом деле только в равновесии между ними жизнь может оказаться гармоничной и счастливой. Первая тайна говорит о том, что нельзя жить только надеждами на будущее, нельзя чувствовать себя слабым. Нужно быть сильным и уметь бороться за своё счастье, которое питается в том числе и духовной самодостаточностью, и материальным достатком.Нужно уметь крепко держать ручку своего чемодана и не выпускать его из рук.