Александр Каменский - Мой друг Кирочка

Он стал проказничать всё больше и больше: то мамин платок утащит под печку, то ботинок прогрызёт. Папа, наконец, не выдержал.

— Чтобы духу его здесь не было! — сердито сказал он и на другой же день подарил Романа Полканыча старику-пчеловоду, который увёз его в соседнее село.

Я не находил себе места. Бабушка всё время хмурилась, а иногда с грустным видом заглядывала под печку, где спал, бывало, наш Ромчик.

Через два дня Роман Полканыч снова появился. Я первый услышал его лай на дворе.

— Бабушка, Ромчик вернулся! — крикнул я и кинулся открывать двери.

Роман Полканыч вбежал в квартиру. Он тяжело дышал, высунув узкий розовый язык, и сразу же повалился на половик посреди комнаты.

__ Куш на место! — зашумела было бабушка, но, взглянув на усталого Романа Полканыча, махнула рукой: «Пускай спит, издалека, видать, бежал, беспутный пес»…

Я пошептался с бабушкой и постучал в дверь папиной комнаты.

— Папа, — сказал я, — а что, если бы Ромчик прибежал к нам? Ты бы не очень сердился?

— Почему ты задаёшь мне такой вопрос? Ведь собака всё равно не сможет возвратиться, раз её увезли от нас далеко, — сказал папа, откладывая в сторону газету.

— Ну, а если бы прибежал на самом деле, взял бы да и прибежал, тогда как? — допытывался я, а сам с тревогой косился на дверь, боясь, что Роман Полканыч начнет лаять и папа рассердится.

— Вижу, что скучаешь ты о своём Ромчике, Гриша. Но что поделаешь, отбирать собаку уже неудобно.

Тогда я всё рассказал. Папа согласился оставить Романа Полканыча у нас.

В тот же день я отдал Ромчику свой медовый колобок, который испекла мне бабушка, а вечером мы с Романом Полканычем пошли играть в бабки. Ребята играли дружно, но Пашка Щукин, мальчик с соседней улицы, всё время спорил и нарушал правила.

Я обиделся и решил сказать в глаза Пашке всю правду:

— Ты, Пашка, жульничаешь; так в бабки не играют, да и панок у тебя тяжелее всех!..

Пашка был старше меня и выше ростом, но я не очень трусил: пусть полезет, всё равно не убегу!

— Я тебя, Гришка, поколочу, если будешь совать свой нос в мои дела! — заявил Пашка и толкнул меня плечом.

Только я хотел дать сдачи, как Роман Полканыч вдруг ощетинился и с сердитым лаем вцепился зубами в Пашкину штанину.

— Ой! — крикнул Щукин и, пнув Ромчика в белую грудку, помчался по улице.

— Ай да Роман Полканыч! Возьми, возьми его!.. Ату-ату, его! — кричали мои товарищи.

Прошло много времени.

Своей понятливостью пёс удивлял не только меня, бабушку и маму, но даже папу. Как-то мы все вместе пошли в клуб, а Романа Полканыча оставили дома вместе с кошкой Пуськой.

Пуська и Ромчик жили очень дружно, не ссорились. Пуська облизывала своим шершавым языком Романа Полканыча, а он только моргал от удовольствия и, в свою очередь. изредка проводил языком по шелковистой Пуськиной шёрстке. Так, вот, Ромчик остался дома с Пуськой.

Когда мы вернулись домой, я сразу заметил, что моя постель измята, а одеяло скомкано. Сначала я подумал, что Пуська валялась на моей постели, но мама покачала головой:

— Нет, это не Пуська. После того, как я стегнула её ремешком, она никогда не ложится на кровать.

— Тогда кто же? — спросил, посмеиваясь, папа и, повысив голос, сказал: — Уж не Роман ли Полканыч это, а? — и папа сердито взглянул на собаку, которая смирно сидела у комода, помахивая своим коротким хвостом. — Конечно, это виноват Роман Полканыч! — повторил папа, и Ромчик поднял сначала одно ухо, потом другое и с виноватым видом медленно поплёлся на кухню, воровато озираясь по сторонам.

— Ну, что я сказал? Так и есть: на кровати изволил почивать не кто иной, как наш Роман Полкаиыч! — торжествовал папа, весело подмигивая мне.

Роман Полканыч после этого случая на мою кровать больше ни разу не прыгал.

Недели через две мой друг снова набедокурил: изгрыз дорогой папин портсигар из жёлтой кожи и утащил под печку красивый, вышитый мамой коврик.

Вот тут-то папа совсем вышел из себя и велел бабушке на другой же день избавиться от Ромчика.

Бабушка рано утром пошла на базар и привела молодого колхозника из далёкого села. Я в то время сидел на печке и всё слышал.

— Вот собака, берёшь? — спросила бабушка.

— Ладно, бабка, согласен, — сказал парень и подмигнул мне. Я отвернулся.

А колхозник увел с собой Романа Полканыча.

Я видел из окна, как Ромчик рвался из рук колхозника и печально повизгивал. Шерсть на его спине топорщилась, как травка, он выглядел грустным и побитым.