Александр Палий - Квакодильные дела

Оно лежало - чистенькое, кругленькое, чуть синеватое, на вид совсем свежее, и такое большое, что квакодил вполне мог себе позволить прогуляться по его поверхности. Что он и сделал, как только смог прийти в себя после вызванной такими вот обстоятельствами кратковременной отлучки, выбраться на берег и взобраться по пологому подъему с той стороны, где Яйцо осталось присыпанным больше чем на половину высоты. Нет, он не стал прыгать. Сначала осторожно потрогал его. Представьте себе, оно оказалось теплым! И довольно гладким. И приятным на ощупь. Он перебрался одной лапкой, погладил, похлопал - прочное. Встал, подтянул вторую, сделал несколько аккуратных шагов и оказался на самом верху. Присел и послушал, но не услышал ровным счетом ничего. Через несколько минут увлеченный находкой квакодил уверенно прыгал по своей новой прогулочной площадке. Он пропрыгал ее поперек, потом вокруг, потом полюбовался видом на Озеро, как будто с балкона - ой, Яйцо оказалось слишком гладким, и квакодил съехал в воду, как с горки. Вы думаете это ему не понравилось? Как бы не так! Он вынырнул, очень довольный катаньем. Еще раз выбрался на берег, взобрался наверх, отметив, что неплохо было бы соорудить ступеньки, восхищенно осмотрел гладкую белую закругленную поверхность. И сказал:

- Ква!

А что он еще мог сказать! Чуть наклонился вперед и заскользил вниз, как на лыжах, в последний момент оттолкнулся и перевернулся в воздухе перед тем, как нырнуть.

А потом долго ничего не говорил. Осваивал новое развлечение. Со всей свойственной квакодилам тщательностью и целеустремленностью. И был страшно, страшно горд, что он сразу смог найти такому полезному предмету такое достойное применение.

Глава 2. Шум и Треск

Прошло три дня и один маленький дождик. С Яйца смыло пыль, и оно лежало, чисто вымытое и блестящее. Квакодил обзавелся ковриком для вытирания ног и больше не нарушал распорядок дня. Внес в него некоторые изменения - наряду с Предобеденным и Послеобеденным временем появилось Катанье-Купальное, но больше не нарушал.

Новый Квакодром вызвал большой интерес у всех, способных его рассмотреть, обитателей Озера и окрестностей. Маленьким головастикам и рыбам было, конечно, все равно - они же подводные, а вот утки приходили в восторг и восхищались его - Яйца, а не восторга - формой и величиной. Крыска Лилли сделала подкоп и выяснила, что снизу оно такое же. Залетный Тоскливый Дятел из Соседней Рощи пытался попробовать его на зуб - то есть на клюв, едва не обломал зубы - едва не расплющил клюв, и убедился, что это ему не по зубам. Кабан Борька из деревни Ромашкино определил размеры Яйца в восемь с половиной на пять кабаноидов. Он произнес речь о том, что из таких вот, понимаете, Яиц, вылупляется страшный заморский зверь Поддав, огромной длины, безногий, хищный, сизо-красно-синего цвета. Именно такого цвета, авторитетно заявил он, бывает зоотехник Арнольд, когда появляется на ферме в этом самом состоянии: "Очень Поддав". И бывает ужасен. В той части, которая не прикрыта телогрейкой. Кабаноид напугал слушателей и удалился в одиночном строю, на ходу разрабатывая оперативные планы противодействия возможному нашествию Поддавов. К Яйцу перестали приближаться и рассматривали издали. Один лишь бродячий кобель Фиолетовая Радость обнюхал его вблизи, выразил свое "Гав" и объявил, что тут и ножку поднять не на что. С ним не спорили, когда-то давно ему пытались объяснить, что его шерсть не фиолетовая, а рыже-коричневая, и из этого ничего хорошего не получилось. Не говоря о какой-то там "радости". С тех пор с ним и не спорят.

А Сердцееды... Сердцееды распустили слух, что этот квакающий негодник снес яйцо и пытается его высиживать, но все время сваливается. Их не смутило явное несоответствие размеров - они утверждают, что имея приличный запас Квалюты, можно сделать и не такое. Все мы знаем, чего стоят слухи, распускаемые Сердцеедами! Чего же еще можно ожидать от существ, которые так и норовят выгрызть сердцевину. Которые всегда носят с собой зубную щетку - одну на пятерых - и если кому случайно случится куснуть кусочек коры, сразу чистят зубы. То ли дело Короеды! Грызут и кору, и все остальное, подряд, и ничего их не интересует, пока есть, что грызть. Во всяком случае, не распускают нелепые слухи.

Впрочем, квакодила эти слухи не интересовали.

Он приятно проводил время, пока не раздался Громкий Треск.

Квакодил прокатился, нырнул и вынырнул в последний, двести пятьдесят шестой раз, и как раз успел заметить, как мелькают пятки, крылья и хвосты многочисленных зрителей. Под крики "Поддав! Поддав трещит!" После чего он с огорчением был вынужден признать, что Квакодром пришел в негодность. На нем появились трещины. Вдруг - теперь уже ремонт точно невозможен! - несколько больших кусков скорлупы - значит, это все-таки была скорлупа! - отвалились в стороны, и из образовавшегося отверстия показалась Голова. Высунулась наружу на длинной сине-красно-сизой шее и растерянно заморгала-захлопала длинными изящными ресницами, удивленно оглядываясь по сторонам. И... уставилась на квакодила, оказавшегося перед самым ее носом, огромными карими глазами. Такого размера, что квакодил отражался в них с двукратным увеличением. И еще оставалось много свободного места.

Читать дальше