Витаутас Петкявичюс - Аршин, сын Вершка

- А что, нельзя?

- Ясное дело. Плати штраф - по рублю за птицу!

Струхнувший Аршин оправдывается:

- Да я всего десяток и насчитал! Не успел больше.

- Наше дело маленькое, выкладывай десять рублей.- Рады мальчишки, что глупей себя нашли.

Заплатил Аршин десятку и ещё за воробья пятак отдал. А когда отец вернулся, с гордостью доложил ему:

- Ловко я городских провёл, как маленьких надул! Оказывается, на базаре нельзя голубей считать. Их двадцать два тут было, а я всего за десять мальчишкам уплатил. С тем и ушли, дурачьё!

Отец даже ругать-бранить его не в силах. Лёг на телегу, голову рядном накрыл и велел сыну побыстрее домой гнать, пока Аршин и лошадь не проворонил. Да телегу колхозную не проморгал.

Аршин запряг мерина, покрутил вожжами и тронулся в путь: без товаров, без денег и без всякой надежды миллионщиком заделаться. Не солоно хлебавши.

За городом увидел море и решил парень хоть водицей даровой попользоваться. Завёл саврасого на мелководье и стоит посвистывает. Ждёт, чтобы напилась лошадка.

Мерин уткнул морду в море, солёной воды хватил и чуть не взбесился: головой машет, удила грызёт, ногами бьёт. Как будто его овсом кормили.

Ничего не понимая, Аршин нагнулся, зачерпнул пригоршней, хлебнул и едва не подавился. До того невкусная вода.

- Оттого ты и большое такое, что никто из тебя пить не может! - сказал Аршин морю и прочь поехал. Домой, похлёбку есть.

- Оттого ты и дурной такой, что никто тебя с малых лет не драл, -- не утерпел Кризас, высунув голову из-под рядна.

Да поздновато хватился. Даже стоя на скамейке, не мог уже дотянуться старик до ушей сыночка. По спине лупил - все руки себе отбил.

БЕДА

Вслед за осенними заморозками пришла в Безде-ляй лютая зима. Все поля завалило снегом, который много невзгод принёс зверям и птицам. Белый голод царил в лесу.

А к избе Вершков подступил чёрный - лентяев голод: так и приковал Аршина к печке. Как на цепь посадил.

Съели заработанный Даратой хлеб, прикончили колбасу, сало, одна картошка ещё осталась, но и той кот наплакал. В доме хоть шаром покати.

Однажды на дворе потеплело, и старый Кризас выбрался в лес. Отец дрова рубит в поте лица, а сын по сугробам лазит, птичьи гнёзда выискивает, по дуплам шарит и орешки пощёлкивает. Хуже хорька в лесу разбойничает.

Рыскал, рыскал, пока не наткнулся на валежину. Та подскочила да другим концом - бац по лбу!

Чуть без глаза не остался.

- Топор нашёл! - благим матом орёт Аршин.

- Тащи его сюда! Продадим - хлеба купим! - обрадовался отец.

- Да он старый, - объясняет сын, вытирая рассечённый лоб.

- Всё равно пригодится, хоть в лом сдадим. Неси быстрей!

- Так он и не железный вовсе.

- Вот балда! Топорище небось нашёл?

- Не топорище - сук...

- А чего обманываешь?

- А чего он так больно бьётся? Как топором рассек!

Отец молчит, накладывает дрова на сани, верёвкой обвязывает, а сын опять кричит:

- Пап, а жёлуди едят?

- Нет!

- Эх, жалость: такой огромный дуб нашёл!

Кризас только тем и утешается, что панов да шибко грамотных людей не вдруг поймёшь. У них всё не разбери-бери.

- Пап, пап, а лося едят?

- Едят!

- Эх, жалость: в лес убежал!

- Перестань из пустого в порожнее переливать, а то влезу на дерево и уши надеру! - злится Вершок.

И сани плечом подпирает.

А Аршин позади плетётся и мечтает: "Был бы снег мукой, лёд - леденцом, а жёлудь - сливой... Эх и жизнь была бы! Как у колхозного кладовщика Амбараса!"

Приехали отец и сын в местечко, часть дровишек продали, муки для болтушки накупили, табаку для трубки и отправились по магазинам подходящую кастрюлю искать. Чтобы и побольше была, и подешевле.

Вскоре надоело Аршину, как хвост, за Вершком ходить. Вернулся к саням и улёгся в них, свернувшись клубком от холода. Поздно вечером явился отец с покупкой. Бельевой котёл приволок.

- Ты где так долго пропадал? - дрожит Аршин.

И у Вершка зуб на зуб не попадает.

- Пока приценивался, пока покупал, да пока к кастрюльщику носил, дырку заделывал, - объясняет Вершок, - не заметил, как стемнело.

- Зачем же ты дырявый котёл покупал? - спрашивает сын.

- Да он целый был.

- Чего тогда к мастеру носил?

- Да я его камнем продырявил. Рано или поздно всё равно прохудится, а кто нам в Безделяе починит? Так я уж обо всём позаботился, чтобы лишний раз не ездить. Думать надо!

Приехал старик домой и слёг. Побежал Аршин лошадь просить, никто ему на слово не верит, все лишь плечами пожимают:

- Вчера ещё как огурчик ходил...