Радий Погодин - Максим и Маруська

Радий Петрович ПОГОДИН

МАКСИМ И МАРУСЬКА

Рассказ

Мальчишку звали Максим. Тяжеловатый и не очень подвижный на вид, он шагал по земле, как по лестнице, всё выше и выше, и глядел вокруг взглядом долгим и строгим.

Паук!

Думает Максим - зачем паук? Зачем он выплетает сетку, такую тонкую и некрепкую и с большими дырками?

Цветок!

Думает Максим - зачем цветок? Зачем он растёт такой яркий, ярче другого? И зачем вообще цветы растут среди трав?

Или про птиц думает, или даже про ветер. И когда думает, будто тревожная лампочка сигналит в его голове. Этой лампочкой в основном владеют вопросы: зачем, да что, да почему да куда?.. Но случается, вспыхнет она ярко и внезапно, и озарит Максимову голову и зальёт весь видимый Максимом мир дополнительным светом, и мир этот как бы приблизится на немножко, и паук, и цветок, и ветер...

Рядом с Максимом гуляет Маруська - соседская дочка.

Маруська глядит вокруг мимолётно. Думает о простом.

"Паук!" - Испугаться его или ногой раздавить?

"Цветок! Ой какой!" - Сорвать его или понюхать, наклонившись?

Максимовым строгим глазам только солнце не поддаётся, а также вода. На солнце глядеть невозможно: глаза после этого саднит и жжёт. Солнце подпускает к себе только вечером, когда переменит цвет с ослепительного на остывший. Тогда можно глядеть на него сколько хочешь, но нельзя сказать, что ты на солнце глядишь. На воду глядеть легко и видеть её легко, но обманет вода. Она убегает от глаз, вся открытая, вся сквозная, и нет её уже - только тени переливчатые, только камушки на дне да трава водяная-живая.

Идёт Максим по окрестному миру - мир широк, но нет счёта шагам Максимовым.

Маруська - та всё время в других заботах. Из цветков она вяжет венок. Напеваючи, надевает на голову. В песке роет пещерку, вокруг неё огород ставит. Из щепок, из кусочков коры соорудит шалаш, сунет туда жить еловую шишку, а то и две вместе и что-то шепчет, вроде учит или утешает. Знает Маруська одно - везде кто-то жить должен: в воде - водяные, в лесу лесовые, на солнце - красные люди с пепельными волосами.

Максим думает, на неё глядя: "Зачем Маруська?"

Он спросил её как-то:

- Маруська, ты зачем?

- Как зачем? Я есть, и всё. - И язык высунула, и наморщила нос.

Вечером того дня, уже из кровати, Максим смотрел на луну. Максимова бабушка на луну смотреть не велит - задёргивает занавеску. Но Максим так приспособился лежать в кровати, что луна ему в щёлку светит. Глядит луна на Максима. Глядит Максим на луну. Думает: "Луна как луна - как Маруська. Ей лишь бы быть. А вот я зачем?"

Максим без Маруськи гулять не ходит. Утром поднимается он к ней в квартиру этажом выше, усядется на табуретку и ждёт, пока оденут Маруську в разноцветную одежду, удобную для гуляния, и обязательно бант подвяжут.

- На речку не смейте, - накажет Маруськина мама Тамара.

Максим осмотрит Маруську, поправит ей шарф и бант и пуговки проверит - скажет:

- Чего там, на речке-то...

Бывает, что на прощание отыщет он глаза Маруськиной мамы, своими медленными глазами уставится в самую душу и спросит:

- Ребята маленькие слепыми родятся или глядят?

- Глядят, - ответит Маруськина мама Тамара. - Но у них в глазах мир перевёрнутый.

- Это ничего, - скажет Максим. - Котята у кошки - те и вовсе слепые родятся. Чтобы не уползли до поры. Зрячие-то уползут и заплутают. Они ведь дурные ещё и по-русски не знают, чтобы спросить. А мы знаем - мы не заблудимся.

Городок, Максимова родина, над рекой. Течёт река то узко и мелко, то разливается вдруг глубоким озером, то снова сужается и уходит в лес, чтобы скакать по камням и, устав, уйти отдыхать в камыши и болота. Стоит городок вместо старинного села Засекина, от которого и осталось только имя да ещё церковь с колокольней. Кирпичные дома с балконами колокольню переросли, хоть она и на бугорке. Глядя на них, рослых и плечистых, колокольня, как старуха мать, застеснялась от материнского умиления и будто сгорбилась в счастливых слезах. Старые липы обступили её - оберегают от случайной глупой насмешки.

На колокольне одни дикие голуби, да ещё одичавшая кошка, которая кормит своих котят голубями.

Внизу, под бугорком зелёным, городская широкая площадь и сквер здесь нет тени, здесь ходит демонстрация в праздники. Здесь памятник Ленину Владимиру Ильичу.

Максим и Маруська правили свои шаги к колокольне, только не сразу, а по оврагам, по подзаборам, вдоль близких пригородов, по каёмкам полей и лугов - теми путями, где прячется многочисленная, ещё не понятая Максимом природа.