Радий Погодин - Салат с кальмарами

- Я тебя ударю.

- Лучше укуси.

Скачков усадил Регину, прижал к себе. Она затихла и прошептала, впрочем, громко:

- Могу поспорить, он назовет их пупсолюди.

Константин Леонардович бросил на нее взгляд и постучал костяшками пальцев по столу.

- Мы отвлеклись. Олег Васильевич, читайте дальше.

Автор прокашлялся.

- Картина шестая. Напоминаю - это экспликация. Некоторые картины еще не разработаны.

Когда розовые пупсолюди овладели знаниями, они стали этими знаниями баловаться. Сцену озаряют вспышки. Слышны взрывы, крики "Ура!".

Д у р а к. Ты научил их воевать. Ты утверждал, что инфантильному уму, незрелым чувствам война полезна, как упражнение на взрослость. Когда же наши дети созреют для мира?

Г е н и й. Похоже, что, когда они созреют, им уже нечего будет жрать. Они же плодятся, как термиты. Тринитротолуол не оправдал себя как противозачаточное средство. А ты что скажешь, Бог?

Б о г (сверху). Божье дело - первотолчок.

(Подходит п у п с о ч е л о в е к. Теперь он черен от щетины. На рубахе надпись: "Мы впереди".)

Ж и т е л ь. Женщины просят голоса. Я - за. Я воевал, чтобы женщина сравнялась со мной. Чтобы стала на одну доску. Для женщины, я полагаю, в этом благо.

Г е н и й. Ну, коль она согласна, валяйте - стойте на одной доске.

(Общее ликование. Звуки медных труб. С этого момента женщин от мужчин ни по лицу, ни по одежде не отличить. Все курят. Все грубо хохочут.)

Д у р а к. А как же ЭТО?

Г е н и й. На ощупь.

(Над сценой на аэростате поднимается лозунг: "Любой стыд - ложный!")

- Олег, нет в тебе Бога, - сказала Регина и всхлипнула.

Автор кивнул.

- Нету. Христос не воскресает дважды.

Мужик-свиноцефал коснулся автора плечом.

- Отныне он язычник. Я тоже. Язычество - религия царей.

- Ты царь?

- Я был царем. Ты меня назад сманила. Теперь вот человека сманиваешь. - свиноцефал ткнул пальцем в Скачкова. - А человек не ведает. Жалко, в пьесе нету лошади. В эту пьесу надо лошадь. Гений, Дурак и Лошадь...

- У художника свой Бог, созданный по образу и подобию, - сказала женщина-синяк. Глаза у нее были такими большими, какие не защитишь даже слезами.

Регина посмотрела на автора.

- Ха-ха, - сказала. - По его подобию получится вот такой божок: прыщавый, худосочный и жадный. Такие боги за счет женщины в ресторан ходят.

Константин Леонардович снова постучал пальцами по столешнице.

- Картина седьмая, - сказал автор, не дрогнув. - Появляется компьютер. Жители дерутся за места у экранов. С этого момента они все похожи на японцев.

Я п о н е ц. Алиготэ.

Я п о н к а. Сенсей...

Я п о н е ц. Каратэ...

- Здесь у меня будут японские фразы, - пояснил автор. - Читаю дальше.

С развитием технических знаний и распространением учения дзен количество людей на земле сильно уменьшится. Этому же будут способствовать импотенция, самосозерцание, лечение зубов гамма-лучами, противозачаточные средства, которые начнут выпускать в красивых фантиках с ягодками, птичками, зверушками. Компьютерные игры снизят половое влечение, что, в свою очередь, отразится на рождаемости. Теперь жители даже не черные - они зеленые, как японцы в хаки.

Д у р а к. Когда-то они были розовые. Несли в себе добро. Сейчас, по-моему, только навоз.

Г е н и й. Они всегда стремились к скупке краденого.

(К разговору прислушивается лохматый житель.)

Ж и т е л ь. Но среди нас имеются великие мужи.

Г е н и й. Чтобы прослыть великим, достаточно дубины.

Ж и т е л ь. Но почему же? Но...

(Дурак с подозрением приглядывается к Жителю. Хватает его за грудь.)

Ж и т е л ь. Что вы делаете?

Д у р а к. Девица! Если ее помыть и причесать, будет хорошенькая. Душечка. Солнышко. Запомни, крошка, единственное стоящее занятие - любовь. (Увлекает Девицу в кусты рододендрона.)

Г е н и й. Я же говорю - дурак, а умный...

(Гений заглядывает за кусты. На траве разостлана скатерть. На скатерти бутылка и закуски. Причесанный Дурак и причесанная Девица сидят в обнимку со стаканами в руках. П о ю т: "Парней так много холостых, а я люблю тверезого..." Гений присаживается к "столу". Разглядывает бутылку.)

Г е н и й. Кагор...

Д у р а к. Спасать их надо. Верни им ветчину, вино и медленные танцы...

Г е н и й (пьет из горлышка кагор). Шекспир с глубокого похмелья, вылезши из борделя, где пребывал неделю или месяц, создал "Ромео и Джульетту". Все замечательное - с перепоя.

Д е в и ц а. "У любви, как у пташки, крылья..."

Г е н и й (смотрит в горлышко бутылки. Сунул туда палец.) Дыра начало всех начал. Дыра и точка. И взрыв!