Радий Погодин - Три сказки о Змие крылатом, трехголовом, огнедышащем

- Слышу, - сказал Змий.

- И чего я тебе рассказываю? Может, ты тоже с Сириуса. Может, у вас там все без тени. А в нашей местности - шалишь. В нашей местности у всего должна быть тень.

- Так уж и у всего? - Змий усмехнулся. Глянул по сторонам тремя головами. Увидел он, как собака подошла к воинскому подразделению и часовой у шлагбаума дал ей конфету "Старт". И девушку увидел среди цветов. Лицо у девушки было светлое и печальное.

- Именно у всего! - подтвердил парень резко. - Даже у мухи.

- У любви в нашей местности тени нет, - сказал Змий.

Парень слюну проглотил. Прошептал:

- Думаешь, она любовь? А я, думаешь, глупый?

- Думаю, - сказал Змий. - Хочешь, я тебе цех построю мраморный с никелированными станками? Хочешь, автомобиль с подзарядкой от космических излучений? Хочешь, золота тонну?

Но парень уже бежал. Обратно на луг.

"Глупые все же в нашей местности парни, - подумал Змий. - Добрые факт, но глупые..." Знал Змий, что сейчас, когда парень подбежит к девушке на лугу, когда возьмет ее нежно за руку, у нее уже будет тень, не сильная еще, но уже будет.

А собаке солдаты вынесли целый таз каши.

ЗМИЙ И СТАРЫЙ ЧЕЛОВЕК

Гулял Змий по небу. Питался атмосферным электричеством. Крыльями грохотал. Песни пел на три голоса.

Когда гроза кончилась, прилег Змий на бугор и задремал.

Слышит сквозь сон - кто-то ему в грудь постукивает, словно просит разрешения войти.

Сначала Змий воздух в себя втянул нюховой головой - объект пахнет лекарством и табаком. Слуховая голова доложила - у объекта сухой кашель, одышка и аритмия. Тогда Змий глаза открыл.

Стоит перед ним старый человек городского типа, постукивает в серебряную Змиеву грудь можжевеловым посошком и говорит:

- Здравствуй, Змий. Вот и свиделись.

Хотел Змий повернуться на другой бок и снова уснуть, но помешали ему разбуженные воспоминания. Вспомнил он давние годы, красивую девушку Алену, в которую был безнадежно влюблен. Вспомнил деревню Котомки - он ее спалил в гневе.

И спрашивает Змий у старого человека:

- А ты кто? Что-то я тебя, гражданин, то ли помню, то ли нет. То ли ты меня когда-то ненароком обидел, то ли я тебя ненароком задел.

Старый человек ногой топнул.

- Не хитри, Змий. Ты мою родовую избу спалил.

- Спалил, говоришь? Да я много чего спалил.

- В деревне Котомки.

- В деревне Котомки? Уж не та ли покосившаяся избенка, такая грязная - антисанитарная?

- Некогда мне было тогда за гигиеной смотреть! Перестройка всей жизни шла! - воскликнул старый человек. - Сейчас-то для гигиены я время в первую очередь выискал бы.

- Поумнел, значит... И чего же ты хочешь? Может, ты хрустальный дворец хочешь с электронными стенами? Идешь, а стены докладывают, где и что и какие следует принимать меры... Может, хочешь золота тонну?

- Не хочу, - сказал старый человек. - Устал я хотеть. - Сел он на бугор, прислонился спиной к серебряной Змиевой груди. - Сжег мою избенку, негодник. И правильно сделал. Я тогда в город пошел. На завод устроился. Рабфак закончил. Аспирантуру. Потом профессором стал по части доказательств, что тебя, Змия, в природе нет. Я всяко жил: и хорошо, и плохо. И меня обижали, и я обижал других. Но все это мне сейчас душу не бередит. А вот, знаешь, что сейчас меня очень волнует. Уже много лет.

- Гордыня! Бессмертия хочешь?

- Перестань, - сказал Змию старый человек. - Я про детство. Жила в нашей деревне, прямо напротив нашей избенки, которую ты, окаянный, спалил, девочка. Очень красивая. Очень хорошая. Глаза ясные. Улыбка добрая. Ее улыбка мне до сих пор снится. А в детстве-то я, бывало, как увижу ее, так и кричу: "Уродина! Страшила! Чучело!" Она долго терпит, потом заплачет. А я ей: "Чего, - кричу, - нюни-то распустила? Нос подотри, рева!" Поверишь, Змий, теперь спать не могу - все о ней думаю. Если бы мог ей в ноги упасть - упал бы.

- Так пади.

- Так нету ее. Погибла она...

- То-то и оно, - сказал Змий. - Все-то мы, гражданин, опаздываем с добрыми-то намерениями.

А старый человек вдруг вскочил резво - откуда силы взялись.

- Змиюшко, - говорит, - пошли меня туда хоть на три минутки. Я понимаю, что путешествие в прошлое - антинаучно, но все равно - пошли, Змиюшко. Я ей скажу, что красавица она, что лучше ее нет и не было.

Змий плечами пожал. Кашлянул. И тут закрутилось все: и березы, и время, и пространство - и черное стало белым.

И вот стоит старый человек на пыльной улице. Утро молоком пахнет крестьянки доят коров. Блеют овцы - просятся в стадо. Босым ногам прохладно - пыль дорожная за ночь остыла.