Брайан Чик: Загадки и подсказки

– Здравствуйте, – смущённо сказал Ной, чувствуя себя очень глупо. Этот мужчина едва не застал его разговаривающим с лангуром.

Охранник ничего не ответил, и в воздухе повисла неловкая пауза. Мужчина прошёл мимо Ноя, окинув его подозрительным взглядом. Ной старательно смотрел на обезьян, делая вид, что прекрасно проводит время. Шаги охранника стали удаляться – он обходил павильон. Наконец Ной услышал, как дверь открылась и закрылась. Он вновь оказался один на один с лангурами.

– Прямо мурашки по коже, – буркнул он.

После чего ещё раз поглядел на Мистера Длиннохвоста:

– Ну что, так ничего мне и не скажешь?

Мистер Длиннохвост уставился куда-то в пространство и неторопливо жевал лист, его нижняя челюсть ритмично двигалась из стороны в сторону.

Чувствуя себя круглым дураком, Ной собрался уходить и уже повернул к выходу, когда на его плечо что-то упало, и мальчик инстинктивно выгнул спину и, тихо вскрикнув, повернулся. По его ладони скользнуло нечто длинное, чёрное и пушистое, затем оно дёрнулось и повисло в воздухе. Только тогда до Ноя дошло, что это был хвост Мистера Длиннохвоста!

Увидев, что Ной собирается уходить, лангур прыгнул к сетке, высунул наружу хвост и хлопнул им по плечу Ноя. Но самое главное – кончик хвоста сжимал клочок бумаги. Ной понимал, что такого не может быть, но Мистер Длиннохвост действительно протягивал ему этот клочок.

Обезьяна нетерпеливо махнула хвостом, будто спрашивая: «Ты берёшь или как?»

Ной медленно шагнул навстречу лангуру и дрожащей рукой потянулся к бумажке.

– Что это? – спросил он.

Мистер Длиннохвост прыгнул назад на дерево и вернулся на ту же ветку. Сорвав листик, он принялся лениво его жевать. Его тёмные глаза бездумно смотрели куда-то вдаль, и всем своим видом примат словно показывал, что ничего не было.

Мгновение Ной сомневался, не придумал ли он всё случившееся, но в его руке был зажат листок бумаги – скомканный, порванный и весь в каких-то пятнах. К нему прилипло несколько обезьяньих шерстинок. Ной осторожно расправил листок и, взглянув на него, едва не лишился чувств.

Входная дверь вновь скрипнула, и мальчик поспешно сунул листок в карман. Это оказался тот же самый рыжий охранник. Направляясь к Ною, он не отводил от него подозрительного взгляда, со злостью впечатывая каблуки в пол. После прочитанного у Ноя неприятно сжимался желудок и ломило в висках.

– Ты в порядке, мальчик? Какой-то у тебя вид нездоровый, – сказал охранник.

– Я… в порядке… – Уж что-что, но в порядке Ной определённо не был. Он едва дышал. – Мне пора, – с трудом выговорил он.

Он поспешил к двери и, резко распахнув её, нырнул в уличный холод.

– Хорошего дня, – бросил ему вслед охранник.

Дверь гулко захлопнулась. Хватая ртом воздух, Ной припал к стене и достал бумажку. Ярко-красный лист с фиолетовыми линейками и голубыми звёздами на углах. Он уже видел такой.

– Дыши глубже, – сказал он сам себе. – Всё хорошо… Всё хорошо… Хорошо…

Но сколько бы он ни повторял эти слова, Ной не мог поверить в них ни на секунду.

Ной присел на лавочку в самой спокойной сейчас части зоопарка и, оглядевшись по сторонам, чтобы убедиться, что рядом никого нет, достал из пакета полученный от Мистера Длиннохвоста лист бумаги. Он был почти весь исписан аккуратными частыми строчками, идущими практически вплотную друг к другу. Все «т» напоминали грибы с округлыми шапочками, а каждое «ё» обязательно завершали точки. Несмотря на расплывшиеся и побледневшие чернила, Ной тут же узнал почерк. Это писала Меган. Без сомнений.

Ной ещё раз помотал головой: поблизости никого не было. По зоопарку гулял ветер. Ной сделал глубокий вдох, собираясь с духом, и приступил к чтению. Запись начиналась с середины предложения.

…в «Роще стай» опять видела птиц, которых там не должно быть. У входа в павильон висит таблица с «полным списком» живущих в зоопарке птиц, но я точно видела нескольких, которые не были там указаны. Но уже через несколько дней эти птицы куда-то исчезли. И ещё одна женщина, которая там работает, постоянно ходит за мной, спрашивает, чем я занимаюсь. Она меня пугает.

Страница обрывалась. Ной перевернул лист. Из-за пятен строчки наверху было не разобрать, а те, что шли ниже, опять начинались с середины нового предложения.

…пишу и ловлю себя на мысли, насколько это глупо, – но я правда это видела!