Кристине Нёстлингер: Рассказы про Франца и собаку

Или ещё:

«Ежу ясно, что ты всё время к жирному бегаешь! Он уже и тебя заразил своим тупоумием».

Франц объяснил Габи, что он ходит не к Эберхарду, а к собаке. Это Габи было понять ещё труднее. Она фыркнула:

– Может, тебе эта собаченция важнее меня?

Если бы Франц мог ответить совсем честно, он бы сказал:

– Сейчас – да.

Но было ясно, что тогда Габи ещё больше разозлится.

Поэтому Франц ничего не ответил и был благодарен Габиной маме, когда та шепнула ему:

– Просто уходи, и всё. Не давай ей над собой издеваться. Ты свободный человек!

Дни, проведённые с Бертой, были невероятно счастливыми. Франц играл с собакой, расчёсывал ей шерсть, гладил её и учил давать лапу. А ещё ему разрешалось выводить Берту на прогулку. Она послушно шла рядом на поводке. И никогда не тянула вперёд. И её никогда не надо было тащить за собой. Да у Франца и не получилось бы. Для этого понадобилась бы сила трёх Францев, не меньше! Если за поводок брался Эберхард, Берта упиралась. Она визжала и скулила, пока Эберхард не отдавал поводок Францу.

Однажды, когда Франц гулял с Бертой в парке, он присел на минуту, чтобы завязать шнурок. Берта тут же улеглась под скамейкой. Солнце палило вовсю, а Берте жара не нравилась. Она предпочитала тенёк.

Пока Франц возился с разлохматившимся шнурком, к нему подошли трое больших мальчишек. Из четвёртого класса. Известные хулиганы, из тех, кому доставляет удовольствие обижать маленьких и слабых. Хулиганы подошли совсем близко и, ухмыляясь, уставились на Франца. Франц оставил шнурки в покое.

– Нам мороженого хочется, – сказал один.

– Но у нас нет денег, – сказал второй.

– Гони монету, – сказал третий.

Франц пискнул:

– У меня ничего нет, честное слово!

И оглянулся в поисках Эберхарда, надеясь на его помощь. Эберхард оказался неподалёку: он стоял у детской площадки, спиной к Францу.

Он бы, конечно, услышал, если бы Франц громко его позвал.

Но когда Франц волнуется, кричать он не может! Он и пробовать не стал. Ведь даже Эберхард не выстоял бы один против этих троих.

– Ну, так что, дашь? – рявкнул один, схватил Франца за уши и больно их стиснул.

– Нет у меня денег! – пискнул Франц. – Отпусти, пожалуйста…

По щекам у него покатились слёзы.

– Отпустим, когда деньжата выложишь! – крикнул второй.

Третий двинул Францу по коленке.

И тут из-под скамейки показалась огромная голова Берты. Собака с любопытством поглядела на мальчишек, открыла пасть и зевнула.

Мучитель моментально отпустил Францевы уши и бросился прочь. Двое других последовали его примеру. Они мчались по дорожке, как будто за ними гнался сам дьявол!

Но Берта и не думала их преследовать. Она снова скрылась под скамейкой и положила голову на лапы.

Франц был поражён! Берта прогнала хулиганов не лая, не кусая, не скаля зубы! Она просто подняла голову и зевнула!

Франц подумал: «С Бертой я даже смогу зайти в подвал!» Он был почти уверен, что в подвале его дома есть крысы. Но при виде Берты сбежит любая крыса, даже самая огромная!

«Если Берта всегда будет со мной, – думал Франц, – я ничего не буду бояться. И голос перестанет быть писклявым. Никто не посмеет надо мной смеяться, толкать меня и дразнить».

Франц размечтался. «А что, если тётя Эберхарда, – думал Франц, – после больницы поедет в санаторий? Может, там она познакомится с человеком, который захочет на ней жениться. И этот человек не будет любить собак. И тётя попросит сестру оставить Берту себе. И тогда я смогу всегда быть вместе с Бертой!»

Мечты Франца не сбылись. Уже через два дня в школе Эберхард сказал:

– Сегодня утром тётя забрала Берту.

А потом стал рассказывать, как Берта обрадовалась, увидев хозяйку. И от счастья наделала на кухне огромную лужу.

Франц сидел за партой и молчал. И ничего не ответил Эберхарду, когда тот спросил:

– Ты заболел? Вид у тебя, как у утопленника!

Франц не мог выдавить из себя ни звука. Он чувствовал горькую печаль. Он был разочарован и обессилен. Как будто жизнь без Берты потеряла для него всякий смысл.