Алки Зеи - Леопард за стеклом

– А куда дели леопарда? – спросила я у Стаматины, но она не знала, а тетя Деспина даже слышать о нем не хотела.

В доме о Никосе и леопарде никто не говорил. Раньше все было совсем по-другому, потому что у меня была Мирто, и мы с ней болтали обо всем на свете, а теперь она интересовалась только своей фалангой, которая на деле фалангой так и не стала, потому что фалангистов в школе не прибавилось: как было шесть, так и осталось.

– Скоро вы все станете фалангистами! – стращал нас господин Каранасис. – Это будет обязательно!

В один из дней Алексис не пришел в школу, и я подумала, уж не случилось ли чего со «страстями» Мирто. На днях у него появились круглые дырки на подошве, и Алексис набил ботинки бумагой, чтобы вода не попадала внутрь. Он, конечно, не болен, потому что вчера вечером его отец навещал нашего дедушку и приводил с собой Алексиса. С тех пор как отец Алексиса начал приходить к нам в гости, дедушка просил, чтобы ему в кабинет приносили жаровню. Она была не такой большой, как у тети Деспины, и без красивых бронзовых птиц, однако наполняла комнату чудесным теплом. На углях тихо булькала кастрюлька с водой и листьями эвкалипта, источавшими приятный аромат. Вчера мы зашли со взрослыми, потому что я хотела показать Алексису одну дедушкину книжку с картинками из «Илиады». Книжка была на полке под потолком, так что мы, вскарабкавшись по лестнице и найдя ее, уселись на верхней ступеньке и погрузились в изучение картинок. Я-то эту книжку видела много раз, поэтому бросала только беглый взгляд на разворот и ждала, пока Алексис рассмотрит всё в деталях и перелистнет страницу. Я посмотрела вниз – и таким странным показался мне кабинет с этого ракурса! Я видела дедушкину лысину, блестящую в свете лампы, а рядом с ней – черные волосы отца Алексиса. Они беседовали, тихо и спокойно. Дедушка больше спрашивал, а отец Алексиса говорил.

– Посмотри на Гектора – его, мертвого, Ахилл тащит за своей колесницей, – сказал Алексис и показал мне картинку. – Я за Гектора, – подумав, добавил он. – А ты, Мелисса?

– За Ахилла, конечно, он же грек.

– И какая разница? Греки коварно себя повели по отношению к троянцам.

– Значит, ты заодно с врагами Греции?

– С какими врагами заодно Алексис? – его отец запрокинул голову, пытаясь нас разглядеть.

– С троянцами, – ответила я. – И он говорит, что греки были неправы.

Дедушка и отец Алексиса расхохотались.

– Греки были неправы, потому что они пошли войной на чужую землю, – заметил папа Алексиса.

– И что же мы, греки, должны согласиться с врагом? – я здорово удивилась.

Тогда папа Алексиса начал рассуждать об удивительных вещах. Если, говорил он, греки возжелают завоевать чужую землю и пойдут на нее войной, мы должны поддержать это чужое государство и не дать его поработить…

– Немножко сложно, да, Мелия? Ничего страшного: вырастешь – поймешь больше.

Я смотрела на Гектора на картинке, как он прощается со своей женой и сыном, а потом на то, как его, мертвого, привязанного позади, тащит колесница Ахилла…

– Да, это очень сложно, – отозвалась я, и все засмеялись!

Так вот, возвращаясь к Алексису, который, как я уже говорила, не пришел в школу. Как только уроки кончились, я понеслась к нему домой. Странно: входная дверь была нараспашку.

– Алексис, Алексис!

Никто не ответил. Я вошла в дом, заглянула в комнаты – никого. Алексис был в кухне. Перед ним были чашка молока и кусок хлеба, и он ел – очень медленно. Даже не заметил, что я стою в дверях.

– Ты заболел? – не выдержав этой тягостной тишины, спросила я.

Он вздрогнул и поднял голову.

– Уроки уже закончились? – вот и все, что он сказал.

– Да что с тобой, Алексис?

– Они забрали моего папу, Мелия. Полицейские. Пришли посреди ночи и подняли его с кровати. И забрали. В пижаме. Мама ушла узнавать, куда его повели. Она не взяла меня с собой.

Я стояла в дверях, не в силах пошевелиться, и чувствовала, как мое сердце тонет в глубокой печали… Кухня Алексиса была сырой и темной, кран сломан; Алексис пил молоко из кружки с отбитой ручкой. Дедушка говорил, что папа Алексиса писал красивые и очень мудрые книги. Тогда почему его арестовали, словно вора, почему полицейские забрали его из собственного дома? Я вспомнила, как в прошлом году, когда арестовали папу Одиссеаса, вслед за ним с криками и плачем бежали его жена, старая мать и дети. Но он ловил рыбу с динамитом, а это запрещено. Папа Алексиса не делал ничего плохого, он даже не работал, просто писал книги.