Лемони Сникет - Тридцать три несчастья. Том 3. Превратности судьбы

– Зайдете, пожалуйста, – проговорила Мадам Лулу на своем странном английском, и замаскированные дети повиновались.

Стараясь выглядеть как можно более уродскими, бодлеровские сироты вошли внутрь и оказались на несколько шагов ближе ко всем этим пристально глядящим на них глазам и на несколько шагов дальше от той своей жизни, которую оставляли позади.

ПОМИМО получения за один день нескольких газетных вырезок или устного известия о том, что кто-то из вашей семьи продался вашим личным врагам, одно из самых неприятных испытаний в жизни – это собеседование перед устройством на работу. Рассказывать, что ты умеешь делать, рассчитывая на оплату этого умения, – большая нервотрепка. Однажды у меня было очень трудное собеседование с работодателем: я рассказывал о том, как попадаю стрелой из лука в оливку, что способен выучить наизусть целых три страницы стихов, а также определить, не пробуя, положен ли в сырную массу для фондю [28] Блюдо из расплавленного сыра. яд, и все это я должен был еще и демонстрировать. Лучшая стратегия при этом – быть предельно честным, так как худшее, чем может окончиться собеседование, это что вы не получите места и проведете остальную жизнь, добывая пищу в дикой местности и укрываясь под деревьями или под навесом бездействующего кегельбана [29] Помещение, где играют в кегли. . Но собеседование бодлеровских сирот с Мадам Лулу перед устройством на работу было куда более тяжелым. Честными они ни в коем случае быть не могли – они притворялись совершенно другими людьми. Самым худшим исходом было бы то, что их разоблачат Граф Олаф и его труппа и оставшуюся часть жизни дети проведут в столь ужасных условиях, что и думать про это было невыносимо.

– Садитесь, пожалуйста, Лулу будет побеседовать с вами про карнавальную работу. – И Мадам Лулу махнула рукой в сторону круглого стола, где сидели Олаф с компанией. Вайолет и Клаус с трудом уместились на одном стуле, а Солнышко взобралась на другой, и все присутствующие молча следили за ними. Актеры сидели, опершись локтями на стол и хватая угощения прямо руками. Эсме Скволор тянула свое пахтанье, а Граф Олаф, откинувшись на спинку стула, очень-очень пристально глядел на Бодлеров.

– Что-то в вас есть знакомое, – заметил он.

– Наверно, ты и раньше встречал уродов, мой Олаф, – сказала Лулу. – Какие ваши имена?

– Меня зовут Беверли, – ответила Вайолет своим новым, низким голосом, придумав себе имя с такой же быстротой, с какой изобрела бы, к примеру, гладильную доску. – А вторую голову зовут Эллиот.

Олаф протянул через стол руку, чтобы поздороваться, и Вайолет с Клаусом пришлось очень быстро соображать, чья рука у них торчит из правого рукава.

– Очень приятно познакомиться, – сказал Олаф. – С двумя головами, надо думать, живется нелегко.

– Ох да, – пропищал Клаус самым высоким, каким только мог, голосом. – Вы себе не представляете, до чего хлопотно найти подходящую одежду.

– Я заметила, какая на тебе рубашка, – проговорила Эсме. – Очень модная.

– То, что мы уроды, не мешает нам следить за модой, – отозвалась Вайолет.

– А как вы принимаете пищу? – осведомился Граф Олаф. Глаза его горели ярким блеском. – Надо думать, это весьма затруднительно?

– Н-ну… я бы сказал… мы… – растерялся Клаус, но, прежде чем он нашелся что ответить, Олаф схватил с тарелки большой початок кукурузы и сунул его детям под нос.

– А ну-ка поглядим, как ты справишься! – прорычал он, и приспешники его захихикали. – Ешь кукурузу, двухголовый урод!

– Да, – поддержала его Мадам Лулу, – так лучше всего проверять, как работать на карнавале. Ешь кукурузу, ешь!

Вайолет и Клаус обменялись взглядами и протянули каждый одну руку, чтобы взять початок у Олафа. Они неуклюже держали перед собой кукурузу. Вайолет нагнулась, чтобы откусить кусок, но при этом нечаянно выдернула початок из Клаусовой руки, и кукуруза упала на стол. Зрители разразились бессердечным хохотом.

– Вы поглядите на них! – со смехом прокричала одна из напудренных женщин. – Даже кукурузу не могут есть! Вот уроды так уроды!

– А ну еще разок, – с гадкой усмешкой приказал Олаф. – Подбери со стола кукурузу, урод!

Дети повиновались и снова поднесли к губам кукурузу. Клаус скосил глаза и попытался откусить кусок, но, когда Вайолет попробовала продвинуть початок поближе к Клаусу, чтобы помочь ему, кукуруза ударила брата по лицу, отчего все вокруг (кроме, естественно, Солнышка) опять захохотали.