Робин ЛаФевер - Теодосия и последний фараон

– Я же дала слово, – раздраженно заметила я.

– Ты не должна упрекать меня за желание проверить крепость твоего слова, юная мисс, – пожал плечами Хальфани. – А теперь пойдем. С тобой поедет Хашим. Он будет управлять твоей лошадью.

– А еще знайте, что меня будет искать майор Гриндл, – сказала я не столько для того, чтобы предупредить уаджетинов, сколько ради того, чтобы немного подбодрить себя.

Хашим обменялся многозначительным взглядом с Хальфани и спросил:

– Тот человек, который был с тобой в храме?

– Да.

Хальфани покачал головой, и меня охватило недоброе предчувствие.

– Нет, юная мисс, твой майор не придет за тобой. После того как по храму прошлись оживленные нами криосфинксы, там не осталось ничего живого.

Мы ехали сквозь ночь. Во рту я чувствовала горький привкус поражения, я устала телом и душой и гадала, увижу ли еще когда-нибудь маму или Гаджи. Или Исиду.

Когда я уже была готова свалиться с лошади на землю от усталости, уаджетины свернули с дороги и направили лошадей к развалинам римского храма, едва различимым в бледном свете уходящей с небосклона Луны. Хальфани помог мне слезть с лошади, отвел внутрь, к стене, и сказал:

– Жди здесь.

Я легла на пол и тут же провалилась в сон.

Мне показалось, что прошло всего лишь несколько секунд, и вот уже послышались голоса, твердящие, чтобы я просыпалась. Я зевнула, потянулась, поморщилась, почувствовав, как саднят стертые о седло ноги. Затем заметила, что кто-то, оказывается, подложил что-то мягкое мне под голову и накрыл одеялом. Тронутая такой заботой, я тряхнула головой, чтобы окончательно прогнать сон, и села.

– Доброе утро.

Я вздрогнула, услышав низкий голос майора Гриндла. День начинался с сюрприза.

– Вы не умерли! – радостно воскликнула я.

– Нет, – сухо отозвался он. – Не умер.

Я быстро осмотрелась по сторонам, проверяя, виден ли майор кому-нибудь еще, кроме меня.

– Вы пришли, чтобы спасти меня? – шепнула я.

– Боюсь, что нет, – еще более сухим тоном ответил майор и шевельнул руками, показывая, что они связаны у него за спиной. – Хотя намеревался спасти. Но этих людей оказалось чертовски сложно застать врасплох.

– О… – Мое сердце упало, мои мечты о том, что я вот-вот окажусь на свободе, разбились вдребезги. – Мне очень жаль, что вы попали к ним в плен, но все равно я очень-очень рада видеть вас.

– Я тоже, – сказал майор. Он сурово посмотрел в ту сторону, где был разбит походный лагерь уаджетинов, и спросил: – Они вам ничего плохого не сделали?

– Нет, пожалуй, если не считать того, что я натерла ноги седлом.

Майор Гриндл разочарованно покачал головой, словно надеялся получить повод сцепиться с уаджетинами. Но с другой стороны, то, что они меня похитили, – разве это не повод?

Я наклонилась ближе к майору и тихо спросила:

– А как вам удалось пережить атаку криосфинксов?

Он вскинул голову, глаза его загорелись странным огнем:

– Вы видели это, да?

– Видела! Более того, могу сказать, что для оживления статуй они использовали обряд Размыкания уст, сэр. А что произошло, когда ожившие сфинксы ворвались во двор храма?

– Они напоминали двух чудовищных кошек, очищающих амбар от мышей, – восторженно покачал головой майор. – За пару минут расправились почти со всеми Змеями Хаоса, уцелели только трое из них, да и тех сильно покалечило.

– Никаких следов Гаджи не встретили, сэр?

– Значит, это был не он, – вздохнул Гриндл. – Я так и подумал, когда увидел тот капюшон. Внимание, мисс Трокмортон! Наши приятели идут. – И тихо добавил: – Не показывайте им, что я знаю арабский.

Прежде чем я успела глазом моргнуть, подошел Хашим. Он дал мне и майору по черствой лепешке – это был наш завтрак. А еще через пять минут нас уже снова сажали в седла продолжать путь.

Майора предварительно связали и заткнули ему рот кляпом, но это его, похоже, ни капельки не заботило. Он, как всегда, выглядел спокойным и уверенным в себе, общий вид, пожалуй, слегка портила лишь отросшая у него на щеках щетина.

Мы продолжили свой путь на юг. Солнце пекло нещадно, но уаджетины переносили жару совершенно невозмутимо, как и положено обитателям пустыни. А вот я чувствовала себя увядшим листиком салата – еще немного, и пожелтею. Куда, интересно, они нас везут? И не сварюсь ли я заживо раньше, чем мы доберемся до цели? У меня из головы не шли мысли о маме. Она, наверное, с ума сходит от волнения. Она уже написала папе о том, что я пропала, или еще нет? А Вигмер знает? А Гаджи? Что с ним? Думаю все-таки, что слуги Хаоса ничего плохого с ним не сделают, ведь он очень ценная для них добыча.