Робин ЛаФевер - Теодосия и последний фараон

Оно действительно стояло здесь – приземистое, квадратное, с тремя темными входами, похожими на огромные разинутые рты. Именно в этом святилище я должна была оставить свою табличку – справа от центрального входа, на жертвеннике Хона.

Но в святилище я не пошла. Вместо этого я направилась к груде мусора, разгребла его с краю, осторожно поставила свой мешок с табличкой, а затем вновь засыпала его.

Уловив за своей спиной легкое движение, я испуганно обернулась, но это был всего лишь Сефу, карабкавшийся вверх по стене святилища Сети.

– Рада видеть тебя с нами, – прошептала я.

Сефу показал мне своими ручонками неприличный жест, а затем забрался на резную притолоку над одним из входов в святилище.

Не обращая больше на него внимания, я пошла дальше, искать место, где можно будет сидеть и ждать. Подумав, что неплохо будет иметь за спиной каменную стену двенадцатиметровой толщины, я выбрала ровный пятачок земли рядом с пилоном. Усевшись, я внимательно прочесала взглядом клубящиеся по сторонам тени, пытаясь увидеть Исиду. Мне хотелось подозвать ее и ждать дальнейших событий в ее компании. Но, увы, Исиду я не увидела, она отлучилась в неизвестном направлении по каким-то своим неотложным кошачьим делам.

Иногда мне кажется, что самая трудная часть всех дел, в которые я ввязалась, – это ждать. Сначала лихорадочно спешишь, спешишь, гонишь, чтобы добыть для каких-нибудь мерзопакостных мужчин то, что им нужно, а потом – бац! – и изволь сидеть и ждать, ждать, когда они изволят явиться и забрать свою добычу. Размышляя таким образом о том, как несправедливо устроен этот мир, и о превратностях своей собственной судьбы, я услышала легкий шорох где-то позади второго пилона.

– Исида? – шепнула я, медленно поднимаясь на ноги. Но вообще-то Исида никогда не издаст ни единого звука случайно и обычно передвигается абсолютно беззвучно. Затем я увидела отделившуюся от окружающего мрака тень. Она приблизилась и приняла очертания мужской фигуры. За первой тенью появились вторая, третья…. Всего их было шестеро.

Проходя через второй пилон во двор храма, передняя фигура сказала:

– Вы рано.

Я сразу узнала этот голос. Фон Браггеншнотт.

– Вы тоже, – ответила я.

Он дернул головой в сторону святилища Сети, и один из его спутников немедленно побежал и скрылся в его правом дверном проеме. Спустя пару секунд он вынырнул из святилища и отрицательно покачал головой.

Фон Браггеншнотт повернулся ко мне:

– Шутки вздумали шутить, фрейлейн? – сказал он, озираясь по сторонам. – Или решили, что это мы шутим?

– Никаких шуток. Простая предосторожность. Или вы думали, что я отдам вам табличку раньше, чем увижу Гаджи целым и невредимым?

Фон Браггеншнотт помолчал, пожевал губами, глядя на меня, и наконец ответил:

– Достаточно логично. – И добавил, бросив через плечо: – Приведите его!

Спустя несколько секунд появились еще двое – между ними, привязанный запястьями к их рукам, болтался Гаджи. Голова его была накрыта черным капюшоном – вероятно, для того, чтобы он не мог после освобождения навести своих спасителей на логово Змей Хаоса.

– Гаджи? – спросила я. Рост, фигура, одежда были как у Гаджи, однако если уж магическую табличку можно подделать, то арабского мальчишку и подавно.

Он бурно закивал закрытой капюшоном головой.

– Ты в порядке? – снова спросила я, надеясь услышать его голос.

Повисло молчание, затем мужчина, к которому была привязана правая рука Гаджи, размахнулся и своей свободной правой рукой ударил мальчика по голове.

– Прекратите! – крикнула я. Гаджи снова закивал, поднял руку, чтобы поправить съехавший капюшон, и тут я заметила у него царапину, которую оставила ему Исида несколько дней назад.

– Довольно! – сказал фон Браггеншнотт. – Вы видите его своими собственными глазами, фрейлейн. Он цел и невредим. Если хотите, чтобы он таким и остался, отдайте мне табличку.

– Хорошо. – Мне до смерти хотелось поискать взглядом майора Гриндла, но знала, что это было бы слишком рискованно для нас обоих. Вместо этого я повернулась к фон Браггеншнотту и его людям спиной и спокойно направилась к груде мусора. Каждый мой мускул был напряжен от страха, но я успокаивала себя тем, что слуги Хаоса ничего мне не сделают. Не посмеют. Во всяком случае, пока я не покажу им табличку.

Подойдя к куче, я наклонилась, погрузила руку в мусор, нащупала мешок, ощущая спиной пристальные взгляды. Вытащив мешок, я отнесла его назад к тому месту, где стоял фон Браггеншнотт, но остановилась в нескольких шагах от него.