Януш Корчак - Король Матиуш Первый

В конторах радовались, что можно свалить вину на детей, когда не находили какую-нибудь важную бумагу. Чиновники тоже ведь бывают разные: у одного все бумажки в порядке, а у другого – нет.

На фабриках дело обстояло хуже, но положение спасли безработные. Они с жаром взялись за дело.

Было в тот день несколько мелких происшествий, но хорошо отдохнувшая полиция моментально их ликвидировала. Награбив и наевшись до отвала, воры вели себя тихо и смирно, боясь, как бы не выплыли наружу их тёмные делишки. А ненастоящие воры даже вернули краденое.

Когда королевский автомобиль проехал под вечер по улицам, город было не узнать.

Матиуш с нетерпением ждал известий.

Клу-Клу тем временем снова взялась учить негритянских детей. Матиуш посидел на уроке и поразился, как быстро они всё запоминают. Но Клу-Клу объяснила ему, что вожаки – самые прилежные и способные ученики. С остальными много трудней. Бедная Клу-Клу не подозревала, как быстро и печально кончатся её занятия.

На сей раз первым во дворец приехал канцлер. Это только вчера дал он себя опередить привычному к походам военному министру.

Канцлер нёс под мышкой пачку бумаг, и вид у него был встревоженный.

– Ну, как дела, господин канцлер?

– Плохо. – Канцлер притворно вздохнул. – Этого следовало ожидать. Но может, оно и к лучшему.

– Что случилось? Не тяните, говорите скорей!

– Война!

Матиуш вздрогнул.

Тут собрались все министры, и выяснилось вот что.

Старый король отрёкся от престола в пользу сына, а тот немедля объявил Матиушу войну и двинул войска по направлению к его столице.

– Значит, он перешёл границу?

– Два дня назад. И уже продвинулся на сорок вёрст в глубь нашей территории.

Затем началось чтение телеграмм, писем, посланий. Тянулось это очень долго. Прикрыв от усталости глаза, Матиуш молча слушал.

«Может, оно даже к лучшему».

– Неизвестно, куда движется неприятель, но вероятней всего, в направлении взорванных крепостей, – сказал военный министр. – Пойдут форсированным маршем – через пять дней окажутся у ворот столицы. Не будут спешить – через десять.

– Как?! Мы не дадим отпора врагу? – с негодованием вскричал Матиуш.

– Это бессмысленно, ваше величество. Население должно защищаться само. Несколько небольших отрядов можно снарядить, но это значит обречь их на верную гибель. Моё мнение таково: неприятеля не останавливать и дать генеральное сражение у стен столицы. И тогда либо мы победим, либо…

– А два других короля нам не помогут? – перебил его министр иностранных дел.

– Сейчас уже поздно об этом говорить, – сказал военный министр. – Впрочем, это не моё дело.

Министр иностранных дел долго и нудно докладывал, что́ надо сделать, чтобы привлечь на свою сторону двух других королей.

На Печального короля, конечно, можно рассчитывать. Только вот беда: воевать он не любит и солдат у него маловато. В прошлой войне он в боях не участвовал: его армия находилась в резерве. Он поступит так, как второй король. Загвоздка вот в чём: что́ имеет против Матиуша второй король? Кажется, Матиуш во всём пошёл ему навстречу…

Тут слова попросил канцлер.

– Господа, вы можете со мной не согласиться, но, пожалуйста, не сердитесь. Вот мой совет: надо немедленно послать неприятелю ноту и со всей прямотой и откровенностью заявить, что мы не хотим войны и готовы идти на уступки. По-моему, он просто хочет содрать с нас контрибуцию. Сейчас я поясню свою мысль. Ведь не случайно он отдал задаром порт и по дешёвке продал десять кораблей. Он сделал это, чтобы Бум-Друм прислал нам побольше золота. Денег у нас много, и нам ничего не стоит отдать ему половину.

Матиуш сидел стиснув кулаки и молчал.

– Господин канцлер, – сказал главный казначей, – мне кажется, он на это не согласится. Зачем ему половина золота, когда он может получить всё? Зачем ему прекращать войну, если он рассчитывает победить! Последнее слово за вами, господин военный министр!

В ожидании ответа Матиуш с такой силой сжал кулаки, что ногти впились в ладони.

– Нота, конечно, не помешает. На ноту они нам ответят, потом мы им ответим. Кажется, так принято в дипломатии, хотя я в этом не силён. А нам сейчас дорог каждый день, каждый час. За это время мы успеем починить сто, на худой конец – пятьдесят пушек и несколько тысяч винтовок.

– А если он согласится на половину золота и прекратит войну? – спросил Матиуш чужим, до странности спокойным, глухим голосом.

Стало тихо. Все взоры обратились на военного министра. Тот побледнел, покраснел, потом опять побледнел и пролепетал: