Наталия Туркина - Летопись одной жизни

– Прилетай, Карлсон. Я буду ждать.

Парень оглянулся и, дурачась, послал в ответ воздушный поцелуй. Стешка засмеялась.

Вот и долгожданная суббота. Налегке, без поклажи и без копейки в кармане, сразу по окончании занятий Стешка пешком отправилась домой. День светлый. Ласковый ветерок и хорошее настроение – всё, что имелось на дальнюю дорогу. За городом стало намного легче. Не жёг ноги раскаленный асфальт. Исчезли толпы распаренных людей. Шум и пыль от машин сменились на прохладную тишину и зелёный рай близлежащих полей. Стешка, чувствуя усталость в ногах, добралась до незнакомой деревушки. На краю деревни, у самой дороги в густой зелени тополей напилась из колодца. Голова кружилась, очень хотелось есть. Стараясь не думать о маминых пирогах, она медленно пошла к дороге.

– Стой! – Резкий окрик и впрямь остановил Стешку. Она оглянулась на голос. Над её головой, на высоком тополе сидел тот самый парнишка из 65 комнаты. Стеша улыбнулась старому знакомому:

– Привет, Карлсон, всё летаешь?

Парень спрыгнул с дерева. Подмышкой он держал испуганного рыжего котёнка. Тот отчаянно упирался и не хотел спускаться на землю.

– Во, зверюга! Всю бы жизнь с деревьев не слезал. Совсем у мамки без меня одичал.

– Какой хорошенький. Стеша почесала за пушистым ухом. Котёнок вырвался из рук и огненным комочком упрыгал в кусты.

– Найдётся. Тут бежать некуда. – Парень серьёзно посмотрел на девушку. – Как тебя звать, Малыш?

– Стешка. А ты тут живёшь?

– Да, на этом дереве. – Парень взял её за руку и решительно потащил за собой.

– А в этом доме живёт моя мама и старший брат.

– Понятно. И ты иногда слезаешь с этого дерева и…

– И лезу через окно на свой третий этаж в 65 комнату. – Стешка рассмеялась.

– Куда ты меня тащишь? Мне надо на дорогу.

– Перестань, Стеша, ближний автобус будет через два часа.

– Нет, я не на автобус. У меня нет денег. Я автостопом.

Парнишка посмотрел в глаза:

– Далеко?

– В Русанихе мой дом.

Он присвистнул и снова потащил её за руку.

– Слушай, Стеша, сейчас мы пойдём ко мне. Я угощу тебя фирменной маминой вкуснятиной. А потом с комфортом доставлю тебя в твою Русаниху. У брата отличный мотоцикл. О, кей?

Спорить у Стешки не было сил. А «фирменная вкуснятина» – пирог с брусникой и холодный густой квас – было верхом её мечтаний. Брат Стешке не понравился. Лет за тридцать. Угрюмый и неприветливый. За всё время их совместного пребывания за столом сказал: «здрасте». Сережа, получив разрешение брата, выкатил голубой «Восход» и, залив полный бак, радушно усадил пассажирку. Они летели через леса и поля. И Стешке казалось всё сказкой. Ветер в лицо и шлем до носа. Стешка прижалась к Серёже, такому близкому и сильному. Не доехав немного до деревни, вот она, поскотину перейти, Сергей притормозил. Стеша сняла шлем, повесила на рога «Восходу». Серёжа молча смотрел на Стешку.

– Спасибо, хороший мой.

Стеша коснулась взлохмаченной ветром чёлки. Быстро перехватив её руку, Серёжа прижал её к себе:

– Ты мне нравишься, Малыш. Если хочешь, я приеду за тобой завтра вечером и с ветерком домчу хоть до самой койки в общаге.

– Не обманешь?

Серёжа вспрыгнул на мотоцикл как на коня:

– Не скучай, Малыш! – Лихо газанул и рванул с места. Дурачась, кружил вокруг Стешки. Делал немыслимые пируэты, вытанцовывал на заднем колесе. Стеша визжала от страха и смеялась как маленькая. Вывернув очередной раз эффектный пируэт, он вылетел на дорогу. Дурачась, они и не заметили въезжающий на взгорок рейсовый автобус. Завизжали тормоза. Позеленевший от ужаса шофёр отчаянно крутил баранку. Но столкновения было уже не избежать. Юркий «Восход» с ходу врезался в автобус…

Наверно, Земля в эту секунду замедлила своё движение. Сознание Стешки находилось в шоковом состоянии. И это было для неё спасением. Мозг, защищая свою хозяйку, отключил звук, изображение и, кажется, соображение тоже. Стеша стояла ровненько, как несуразная статуэтка. Она уставилась на шлем, откатившийся далеко в сторону, сверкающий глянцевым, без единой царапины, круглым боком. Никакая сила не могла сейчас заставить Стешку перевести взгляд на разбитый мотоцикл и искалеченное, неподвижное тело Серёжи.

Противно завопила «Скорая помощь». Усталый, пожилой милиционер долго пытался получить от неё что-нибудь вразумительное об аварии. Стеша перевела взгляд на лицо правоохранительного органа. Но видела только шевелящиеся губы и каплю пота, сползающую из-под фуражки. Звук и соображение было отключено напрочь. А потом вдруг стало меркнуть солнце, и Стеша провалилась в спасительное обморочное забытье…